То, что останется после тебя (СИ)

- А вот так, - развел руками Коршунков. - Сказал, что поскольку Алешка был наркоманом, и наркотики стали причиной его смерти, то он является самоубийцей.

Он сел на стул и, облокотившись о стол, подпер ладонью лоб. Игорь широко распахнутыми глазами, в полном недоумении, смотрел на Виктора.

- Ничего не понимаю, - сказал он, выдвигая стул, и садясь напротив него. - И что с того, что он умер от наркотиков? Он же не накладывал на себя рук.

- Это вот ты так считаешь, а священник по-другому рассудил.

- Бред какой-то.

- Вот, бред, да. А вот он по-своему решил.

- Ну, а что экспертиза-то определила? - допытывался Игорь. - Вы ему заключение-то показывали?

- Показывали. Он нам что-то объяснял, не поймешь чего. Какая-то буква там стоит в этом заключении. Следовательно, его смерть является самоубийством.

Лебедев совершенно ничего не понял, какая может там быть буква и что она означает.

- Самоубийство - это если бы он вены себе перерезал или удавился.

- И мы так думаем, - воскликнул Виктор. - А священник заявил, что смерть от пьянства или наркомании является самоубийством. Вот так!

- Да что за глупости! А если человек на праздник некачественной водкой отравится, то это что же, тоже будет считаться самоубийством?

- Не знаю.

Коршунков не выдержал, и заплакал.

- Бедный Алешка! Даже отпевать его нельзя!

Игорь был ошеломлен. Насколько он знал, подобный случай никак не может считаться самоубийством. Это просто не лезло ни в какие ворота. Священник не имел права отказываться отпевать Алексея.

Виктор поднял голову, и полными боли и страдания глазами посмотрел на соседа.

- Вот скажи мне, - с надрывом произнес он. - Ну, какое имеет право священник так распоряжаться людскими судьбами? Самоубийцей его назначил! Именно назначил! А тот, кто в действительности виноват в смерти моего сына, тот, кто ему наркотики эти продавал, является чуть ли не другом этого священника. Он с ним за руку здоровается, и благословляет его! Я сам неоднократно это видел! Его, этот Тюленев, даже на обед к себе приглашал. Он благословлял убийцу моего сына! А Алешку, бедного, его жертву, самоубийцей назначил! Так где же справедливость, я спрашиваю?

Виктор снова уткнулся в ладони, и заплакал. Игорь сидел рядом, и не знал, что ему говорить, и как вообще поступить. Он вспоминал отца Геннадия, который служил у них в тюрьме. Тот учил совсем другому. Он неоднократно имел дело с заключенными, которые были и наркоманами и пьяницами. И всем он говорил, что необходимо бороться до конца, что нельзя сдаваться, а нужно прикладывать все свои силы для того, чтобы преодолеть в себе эту пагубную страсть. И гибель от наркотиков и от пьянства он никак не считал самоубийством.

25

Игорь продолжал смотреть на плачущего Виктора, и в голове его крутился непрекращающийся хоровод мыслей. Он лихорадочно искал способ решить эту проблему. Дождавшись, когда Коршунков немного успокоился, он спросил его:

- Это было его категорическое решение?

- Да, - ответил тот. - Когда Рита попыталась протестовать, то он и слушать ее не стал.

- Он не имел права так поступать, - решительно сказал Игорь.

- Имел или не имел, а поступил. У него власть, он наместник Бога. С ним не поспоришь.

Игорь негодующе покачал головой. Весь его вид показывал непримиримость и решительность.

- С этим надо что-то делать.

- А что тут можно сделать, - произнес Виктор. - Ничего тут не сделаешь. Раз он так решил и постановил, тут ничего не поделаешь.

- Надо попробовать обратиться в епархию.

- Какую еще епархию? - недовольно сказал Коршунков.

- В нашу, поместную. Обратиться к архиепископу.

- Угу, он так и станет с нами разговаривать. У него свои заботы.

- А почему нет? Многие обращаются со своими проблемами. А тут, можно сказать, вопрос жизни и смерти.

- Да что толку, - воскликнул в сердцах Виктор. - Он либо совсем не станет с нами разговаривать, либо скажет, чтобы разбирались сами.

- И все равно надо обратиться, - настаивал Игорь. - Этого нельзя так оставлять.

Виктор посмотрел на стену. Его лицо выражало собой безнадежность и отчаяние.

- Где она хоть находится, эта епархия? - спросил он, и в его голосе прозвучала едва уловимая надежда.

- А я ведь даже и не знаю, - признался Лебедев, почувствовав легкий стыд и едва заметно краснея.

- Ну вот, не знаешь, а посылаешь туда. Там на такие дела смотреть не будут.

Сомнения Виктора невольно передались и Игорю. А что, если тот окажется прав? Что он, Игорь, знал обо всех этих церковных правилах и законах? Как он может с такой уверенностью все это утверждать?

- Телефон епархии можно в церкви узнать, - догадался Лебедев.

- Мы уже там побывали, - хмуро и саркастично сказал Коршунков.

- А вы не обращайтесь к священнику. Спросите в регистратуре или, как это у них там называется. Кто-нибудь да скажет. Но нельзя же это так оставлять. Это же возмутительно, и неправильно.

Виктор ничего не ответил.