То, что скрывается в темных переулках. 1 часть

На улице было холодно, я выдыхала густой пар. Но мне не было жалко свои ножки в чулках, и я вышла на станцию раньше, чтоб дойти до работы пешком. Я шла, двигая бедрами, как какая-нибудь фифа. Вампиры провожали меня взглядами, менее воспитанные даже посвистывали. Мне было так хорошо, казалось, настроение поднялось выше, чем обычно.

Я испытывала… счастье!

Я прошла в кафе. Меня не удивили две новые официантки. Значит, меня уволили, можно спокойно забирать свою трудовую книжку.

Но все же было то, что меня удивило: где Лей?

Когда я направилась в часть кафе, где находился кабинет директора, одна из девушек меня остановила.

– Вам туда нельзя, – говорила она, в руках держа кофейник.

– Я пришла забрать трудовую, – я улыбнулась.

– А, – она понимающе, но как-то рассеяно кивнула, – ладно.

Она вернулась к работе, и я прошла к двери господина Власова. Я постучала.

–Да-да? – раздался его баритон.

Я прошла в кабинет, и мужчина вспыхнул, его щеки покраснели, а глаза залились кровью. Он был зол, очень зол.

– Здравствуйте, – пролепетала я.

– Вэйд! – прорычал полу-вампир. – Ты давно уже уволена! – он осмотрел меня с ног до головы. – Ох! Нашла себе богатого любовника и решила жить за его счет?! Симпатичненько!

– Я пришла за своей трудовой книжкой, – проговорила я, а потом решила опробовать поведение Ли на практике, надув губы, я продолжила, – и, пожалуйста, дорогой господин Власов, не злитесь на меня. Мне так нравилось с Вами работать, давайте не будем врагами.

Мужчина сначала растерялся, но вскоре зарделся и, поправив галстук, обратился ко мне:

– Хлоя, что Вы стоите, наверное, как устали Ваши ножки, – он сделал пригласительный жест в кресло, предварительно глянув на мою обувь.

– Ох, спасибо, – я присела.

Искренности во мне не было, казалось, словно я играла в спектакле. Этот высокий, худой, но с тремя подбородками мужчина, вызывал отвращение, но я улыбалась. Я пыталась очаровать его, и позже по отработанной стратегии привлечь внимание Грома.

– Так что Вы хотели? – спросил мужчина.

– Свою трудовую, – ответила я, делая свой голос как можно мягче. Как обычно это делает Ли, я попыталась казаться легкой как бабочка. Господин Власов улыбался мне как ребенок с ясными фиолетовыми глазами.

– Конечно, Хлоя, – проговорил он, – не смею Вам отказать. И, наверное, Вы ищите новое место работы?

– Мне кажется, я его уже нашла, – я улыбнулась.

– Может, Вы все же решите стать снова официанткой?

– Не хочу, – я надулась как маленький ребенок, встав с места и оказавшись у стола мужчины, – думаю податься в продавцы-консультанты.

– Ох, Вы будете самой красивой продавщицей в истории, – он смотрел на меня как на ангела. Именно так на Ли смотрят ее поклонники.

– Спасибо, господин Власов, так можно мою трудовую?

– Конечно, – он встал со своего места, прошел к одному из офисных шкафов, достал оттуда небольшую коробочку, из которой и подал мне мою синюю книжечку.

– Спасибо, господин Власов, – я улыбнулась ему широкой улыбкой, и у того опустились наружные уголки глаз. Он просто любовался мною.

Как бы мне хотелось, чтоб так на меня смотрел Гром.

От мысли о нем я ощутила внутри странное чувство. В груди, словно что-то вспыхнуло, словно там лопнула пробирка с серной кислотой. Странное жжение проснулось за грудиной, оно проедало все внутри. Сердце, сокращаясь, толкало по сосудам кровь с кислотой, и я чувствовала жжение на кончиках пальцев.

Это сразу отразилось на моем лице – если верить реакции господина Власова – печалью. Он подошел ближе, чем обычно, в глазах горело беспокойство, брови сдвинуты к переносице.

– Что случилось, Хлоя? – его голос был тих, но обеспокоен.

– Вспомнила человека, которого хотела бы увидеть, – ответила я, натянув на лицо улыбку.

– Этому человеку повезло, что его хочет увидеть такая красивая девушка, – он тоже улыбнулся, но как-то печально, – наверное, только, он еще этого не понял.

Моя улыбка стала искренней. Этот странный мужчина, что раньше вызывал рвотный рефлекс, казался добрым дядюшкой.

– Вы все прекрасно поняли, – пролепетала я.

– Конечно! – слишком громко для нашей идиллии произнес он, а потом так же тихо продолжил. – Хлоя, мне тоже было восемнадцать. Могу сказать только одно: не воспринимай никакие свои чувства, кроме страха, разумеется, в серьез. Через два года ты поймешь, какой глупостью это было.

– Мне тоже самое говорили в семнадцать, только не Вы, – я улыбалась.

– А ты думаешь, есть разница между семнадцатью и восемнадцатью? Нет, Хлоя. Ты все такой же ребенок. Наивность все еще с тобой.

– Да, я чувствую это сама, – я кивнула.

– Я тебе больше скажу, – он тихо засмеялся, – мне шестьдесят семь, и я чувствую тоже самое.

Я усмехнулась.

– Спасибо, господин Власов, мне пора, – промолвила я.

– До встречи, – он улыбался.

– До свидания, – я слегка кивнула и вышла из его кабинета.

Почему-то упало настроение. Я ощущала странную тяжесть на плечах.

Осмотрев улицу, я направилась в метро. Там на меня все так же заинтересованно смотрели, но я уже не замечала этих взглядов. Опустив взгляд в пол вагона, я думала о Ли и Громе.