То, что скрывается в темных переулках. III часть

Мы поднялись на улицу Хладного серебра. Там находилось небольшое студенческое кафе с самообслуживанием и с хорошими ценами для не толстого кошелька. Раньше, когда все жили в мире, и в высших заведениях учились не только люди, но и другие существа (вампиры и оборотни) вход в кафе производилось при предъявлении студенческого билета. Но после введения некоторых коррективов и отчисления большинства числа студентов из институтов и университетов, вход в кафе стал свободным, и любое существо от шестнадцати до двадцати семи лет имело право в нем посидеть. Студенческое кафе всегда было полным, и время суток не имело значения, так как в нем был хороший сигнал сети Wi-Fi.

Кафе было небольшим, в нем было всего десять столиков почти вплотную придвинутые друг к другу. Сам зал был выполнен в бежевых и светло-коричневых цветах. На стенах висели картины, что регулярные посетители принесли сами для того, чтобы сделать это место уютным. На картинах были изображены вулканы, океаны, берега с желтым песком, красные рябины осенью, портреты знаменитых писателей или музыкантов. В крайнем углу стоял кем-то притащенный огромный глобус на деревянных ножках.

В кафе всегда было шумно. Там болтали, смеялись и надолго засиживались дружные компании.

Меня всегда удивляла многогранность моего города. Ведь в каждом уголке прячется что-то свое. На одной улице смогли уместиться множество парикмахерских, студенческое кафе, пропитый (от него по улице тянет запахом дешевого алкоголя и сигарет) Тихий Дон, разрушенный и все еще не отремонтированный Черный Лотос. А в самом конце улицы разместился музей Целестина.

Мы прошли внутрь. Шумно, как обычно почти весь зал был заполнен молодежью.

– Куда сядем? – спросил Яст, осматривая зал.

– Вот туда, – я показала в тихий уголок.

– Ты будешь только чай? – спросил парень.

– Да.

Через несколько минут мы уже сидели за своим столиком и пили чай. Я заказала себе вишневый, а Яст себе обыкновенный черный.

Позади нас сидела группа существ, возрастом от восемнадцати до двадцати лет. Среди них были и оборотни, и вампиры, и люди. Они шумно обсуждали все, что есть на свете, перебивая друг друга и споря. Девушки манерничали перед парнями, громко хохотали. Такие девушки мне никогда не нравились: в них натуральности ноль. Я говорю не про цвет волос и тонну «штукатурки», а про внутренний мир, что у этих девушек полностью отсутствовал, как и мозг, в принципе.

Я ощущала себя не комфортно, что рядом сидят они.

– Мне никогда не нравились такие девушки, – как можно тише, но, чтобы я услышала его, сказал Яст.

Я молча пожала плечами, и позади меня раздался дикий громкий хохот.

«Только посмей вылить на меня чай!», «Сашка и Машка целуйтесь!», «Да я тебе эту чашку сейчас так глубоко засуну!», «А вы слышали, что она все же залетела!?», «Ты тише можешь, а?», «Жри мой лимон!» – кричали дети за моей спиной.

– Нам не поговорить, – выдохнула я, желая, чтобы Яст услышал меня.

– Они просиживают без заказа, их сейчас выгонят, – парень покачал головой, и в эту же секунду из-за стойки самообслуживания вышел мужчина в белом переднике.

– Если не заказываете, пошли вон отсюда! – крикнул он, и молодежь послушно и быстро поднялась со своих мест. Задвинув стулья, они исчезли за дверьми кафе.

В зале остались только мы вдвоем, повар и небольшая группа человеческих студентов, что втроем сидели за одним столом и поедали пирожки.

Было удивительно тихо.

– Я же говорил, – Яст отпил чая.

– Откуда знал? – тихо спросила я, чтобы не нарушать тишину.

– На стене написано, что без заказа занимать столики нельзя, – он указал на правила, что были черным маркером написаны на белом квадратном участке стены.

Я прочитала правила:

1.      Если сел за столик, сделай заказ или уходи.

2.      Не включай свою музыку на телефоне или другой технике.

3.      Если есть чем поделиться с кафе – делись (в награду бесплатный обед).

– Здорово, – выдохнула я.

– Это хорошее место, – согласился Яст.

– Был студентом – ходил сюда? – спросила я.

– Да, было пару раз после пар, – честно ответил он.

Я сделала глоток чая.

Чай мы допили молча, поглядывая друг на друга и строя глазки. Я улыбалась ему, он улыбался мне. Столик был маленький, круглый, поэтому мы могли позволить себе прикоснуться друг к другу или поцеловаться. Он гладил левой рукой мои коленки, и я смущенно не могла поднять на него взгляд от чая.

– Ты, когда краснеешь, становишься такой смешной, – заметил Яст.

– Это комплемент? – я подняла на него взгляд от кружки.

– Ну, мне же это нравится, значит да, – ответил он, и я усмехнулась.

Мы вышли из кафе.

Ветер ударил мне в спину, раздувая мне волосы. Я держала руку Яста, крепко, как хватало сил. В душе казалось сквозняк, приятный, и ветер щекотал мне сердце. Вместе с этим вольным ветром душа уходила в пляс.

Яст улыбался мне.

Я счастлива!

Милый, драгоценный мой, рядом с тобой я чувствую себя живой. Возможно, я не так часто, как тебе хотелось бы, говорю, что люблю, но знай, я ты самый дорогой мне человек!

Мой спаситель от ужасов прошлого!

– Я люблю тебя, – прошептала я, чувствуя, как чувства внутри хотят вырваться слезами.