То, что снилось ночами (СИ)

– Что? – мне хотелось поскорее оказаться ванной, на улице, хоть где-нибудь, лишь бы не с ней наедине.

– Может, я тоже выпила лишнего, но я хочу кое-что проверить, – тихо ответила она и подошла ко мне.

В следующее мгновение я почувствовала ее губы на своих. Сказать, что я была в шоке – это ничего не сказать. Я стояла истуканом, слабо отвечая на поцелуй. Невинный, почти детский.

– А это не так странно, как я думала, – медленно сказала девушка и посмотрела на мои губы, – но если ты немного расслабишься и используешь язык, будет лучше.

Первое, что я хотела сделать, это спросить, зачем она это делает. Но потом решила – какого черта? Какая разница? Хочет поцелуев? Я дам ей поцелуи. А с «зачем, почему и для чего» – разберусь потом. Все утром.

Я наклонилась к ней и уже сама ее поцеловала. Более напористо, более уверенно. Мой язык изучал ее рот достаточно долго, чтобы я смогла почувствовать, насколько меня это возбуждает.

Кровать узкая, но нам много и не надо. Я зарылась руками в ее волосы, целую в шею, грудь, спускаюсь все ниже и ниже... Нет, стоп, слишком скоро. Не все ж только ей дразниться. Я тоже кое-что могу.

Я прижимаю ее ладони к постели и начинаю покрывать ее поцелуями, то легкими и быстрыми, как пушинки одуванчика, то долгими, подчеркнуто сексуальными, после которых хочется гораздо большего. Но я жду, жду — пока она скажет что-нибудь.

В этот раз все было по-другому. Если с той, первой, я просто занималась сексом, получая удовольствие, и даря его, то тут все было иначе. Я была вся в ней. Не в том пошлом смысле. Хотя в пошлом тоже. Я была полностью увлечена происходящим. Мне нравилось прикасаться к ней, целовать ее и ласкать не только физически, но и на каком-то эмоциональном уровне.

Она выгибается, как будто хочет одновременно и вырваться, и прижаться ко мне. Каждое мое прикосновение вызывает в ней новый звук, новое выражение лица, как будто она — это какой-то диковинный музыкальный инструмент, а я, собственно говоря, композитор. Я вижу, как горят ее глаза и доминант берет над ней верх. Черт.

Мы сдаемся почти одновременно.

- Юля, поцелуй меня - приказывает она, пока я обнимаю ее за талию,

И хотя она не заканчивает фразу, я знаю, что она имеет в виду.

До чего у нее нежная кожа. Я все еще немного дразнюсь, глажу ее живот, целую бедра. Она кладет ладонь на мою голову.

- Охх.

Нежная, розовая плоть, терпкий запах. Ее тело как будто бьет током — она реагирует на мельчайшие изменения движений моего языка.

А теперь - пальцы. Сначала медленно, ожидая, пока они достаточно увлажняться. Здесь не требуется много времени - я вижу по ее лицу, что она уже почти невменяема.

О да, а потом, когда начальница будет рассказывать о непослушных персоналах и проблемах, я буду вспоминать ее лицо, запрокинутое, со ртом, хватающим воздух и неслышно выкрикивающим мое имя, с растрёпанными волосами.

Она судорожно вздыхает и притягивает меня к себе. Лежим.

Затем Ксюша, одними губами, едва слышно произносит:

"Моя очередь". Хитрый взгляд. Мы обе открывали что-то новое, и мне это очень нравилось.

Глава 4

Юлиана

Утром ее уже не было. Я проснулась одна. Ни одежды, ни записки, ни единого напоминания, что у нас вообще что-то было. И если бы не небольшой засос у меня под грудью, честно, я бы засомневалась, не приснилось ли мне это. Всю ночь я старалась не уснуть, чтобы не упустить, когда Ксю проснется, и я приготовлю ей завтрак. Но видимо алкоголь дал о себе знать, раз я проснулась в одиночестве.

Не успела я начать копаться в себе, зазвонил телефон, на экране сияла девушка, посылающая воздушный поцелуй. Катерина Ясина - моя двоюродная сестра и по совместительству хорошая подруга.

Сестра позвонила мне абсолютно невменяемая и орала в трубку, что я заразила ее своими лесбийскими штучками. На мой разумный вопрос, что случилось, Катерина икнула, а потом сказала, что, кажется, она хочет свою массажистку. На что я громко рассмеялась и предложила ей отдохнуть, а вечером приехать ко мне и все нормально обсудить.

Повалявшись еще пару часиков в постели, я заставила себя встать и привести себя в порядок. После душа, стоя у зеркала, рассматривала свое тело. Нет, определенно мне ничего не приснилось, на ключице и груди красовались засосы, а на ребрах были заметны небольшие царапины. Сегодня я не буду ругать себя и волноваться, что же я сделала не так. Я не о чем не жалела, но если у Ксении было другое мнение, ей стоило высказать это мне. Не желая разбираться со своими мыслями, отложила на завтра, вот приду на работу, поговорю с начальницей, и если уволят, то не буду плакаться, а просто гордо уйду.

Убираясь в квартире, я тщательно старалась не допускать плохие мысли в голову. Было обидно, что Ксюша даже не написала. Все ли с ней в порядке? Хотелось позвонить и спросить ее лично, но думаю, это было слишком. Не люблю навязывать себя.

Катя приехала к вечеру, села на стул в кухне и горестно выдохнула:

– Все. Мне двадцать 22, и я стала лесбиянкой.

– И с чего такое решение?