То «заика», то «золотуха»

– Раны – были, но… несущественные. «Шальная пуля» и, как говорят ещё, «пуля-дура» – обходила нас стороной! Пока и гранаты ещё – где-то взрывались… И отовсюду – слышался свист и грохот! И да, конечно, мы падали… Как же – без этого? Да ещё и… со мной! Тут же и – закрывали головы… Но а после – вставали, как не бывало, и бежали дальше! Ну а… Да! «Пять этажей» – это вам не шутки! Девять пролётов, считай, и по десять же ступенек! Так ещё – и с «маленькими» детьми… Да и – «на каблуках»! Это. Был. Ад! Настоящий и… Прямо-таки – «кромешный»! Но и, вполне же удачно вновь избежав окон и того, что ещё можно было назвать «ими», мы всё-таки поднялись ко мне на этаж и… Вот тут… Тут-то – я и остолбенела! – И, будто ещё и для большей же «полноты и красочности, яркости картины», впала в ступор – и на кушетке! Замерла – на ней: будто ещё и таким образом же показав – как могу зависнуть и в мыслях. Меж мирами! Реальностью и сном… Жизнью и воображением… с фантазией! Но и вот только лишь к горю, а не «счастью», это всё и там – действительно было и происходило. Со временем – не улучшаясь и не легчая… Всё было – ещё живо и больно: как тогда! – Дверь квартиры – была вскрыта. А на пороге… На тёмно-коричневом коврике… Сидел средних размеров… Розовый плюшевый заяц! И в лапах у него – была небольших размеров светло-коричневая резная шкатулка: из которой доносилась – нежнейшая мелодия! Что-то похожее – и на… «музыкальную же шкатулку»! Были когда-то – такие! С балериной – внутри… Почти! Ведь и мелодия эта – сопровождалась ещё и… чем-то же ещё. Чем-то же – ещё и помимо… неё же! Правда, я и до последнего не могла уловить – чем именно! Ну а дети… Дети, конечно же, побежали к этому зайцу! Начали – гладить его… Тискать и сжимать – в своих объятиях… Пока одна из девочек – не вытащила из брюшка этой самой недетской, на и самом-то деле, игрушки – красный металлический будильник… в форме «сердца»! И меня же вновь – будто и той самой же грозой, молнией поразило! Пока и в мыслях же пролетало – лишь одно только слово: «детонатор»! Зато и тут же «вскрылся» – тот самый «странный звук», что сопровождал мелодию: «тиканье»… этих часов! А когда шок прошёл, и истерика же более-менее отступила, я, резко поднявшись, так же, ещё и «крепко», хватаю детей за руки и… бегу со всех ног же вниз!.. Но и не успеваем же мы пересечь и первый пролёт, как срабатывает взрыв – и все оставшиеся стёкла выносит наружу! В то же время как побелка… Зелёная краска к и тут же под ней – со стен… И белая же штукатурка с потолка – засыпают нас… с головой! И деревянные рамы – летят следом, царапая ржавыми гвоздями и оставляя после: уже новые раны, синяки и… занозы! – Хореография – хрень: в сравнении – с этим! И, механически, на автомате, растерев мельком предплечья и сами плечи, я опустила руки на живот, сжав кисти рук между собой, после чего начав «перебирать» большими пальцами, стараясь не цеплять их и не колоть кожу – бежевыми ногтями средней длины. – Главным же было – не упасть на стекло! В то время как и по ступенькам – скатилась голова того самого зайца… И, мигая своими пластиковыми карими глазами с красными индикаторами вместо зрачков, «металлическим» голосом, из зашитого напрочь и наглухо красного тканевого рта, с пришитыми поверх двумя белыми тканевыми зубами, произнесла: «Что?.. Кровь – потекла? Ты была – плохой девочкой… А «плохих девочек» – надо наказать!». Голос – пробрал до мурашек! И… Ха! То ли был хорошо отточен и даже заточен – на переводчике. То ли и я уже сама, резко и со страху, начала разбирать и главное «понимать» – слова. Ясно же – кто его подложил! Но и это же я могла выяснить – и после… Дети – заплакали! Сели на пол, отказываясь куда-либо и дальше идти… Но и, отпихнув от них и себя же остатки игрушки, я взяла их за руки – и потащила силком вниз! И достаточно лишь было покинуть подъезд – как нас окружили полицейские… И, обступив со всех сторон, повели в укрытие! Детей – решено было увезти в больницу, погрузив их в белую карету с красным же крестом скорой помощи… А меня же… Я же только вышла на улицу – как и тут же согнулась от боли в левом плече! Стрелок – был на крыше; и угодил – точно в цель! ОМОН – кинулся к подъезду. А я… Я же – облокотилась на тёмно-зеленую железную изгородь площадки и… закричала от боли! Да… Как подбитый и подстреленный зверь. И без «как»! Слёзы – душили… Но и выходить же всё – никак не хотели. Боль резала – куда сильнее пули. Пусть она – и застряла… Но и будто же ещё и жгла – изнутри! – Сморщившись от неприятного покалывания, вернувшегося от и с воспоминаниями – фантомом, я покачала головой из стороны в сторону, будто и стараясь выкинуть их, таким образом: сначала – из головы, а после – и вытрясти через уши. – Скорая – так и не отъехала! Ни через минуту. Ни через «пять»… Погрузившись в себя, я не сразу расслышала – где и, на самом-то деле, опасность… Не «расслышала», да! А «увидела»… В глазах же – всё тех же детей… Обступивших тёмно-зеленую гранату… без металлической чеки! И… Не помню – что! Не помню – и «как»… Но я – подпрыгнула! Подпрыгнула и… Уже через секунды, наверное, даже и «три» – была у «их» машины. И, схватив эту самую гранату, отбежала и… откинула её подальше!.. Но и, видимо, «положенные десять секунд» истекли всё же – чуть раньше. И да… Она – успела и отлетела… Но и не так далеко, как следовало и… хотелось бы!.. Взорвавшись – почти рядом с моим же собственным лицом!.. Я улетела – на метра два и… потеряла сознание!