«Тобаго» меняет курс. Три дня в Криспорте. «24-25» не возвращается

— Прошу извинить за задержку, — сказал Нордэкис. — Я получил телеграмму от жены.

— Ну, наконец-то! Поздравляю счастливого отца! Назови в мою честь мальчишку Эвалдом, наверняка вырастет молодцом.

— Дочь, — сказал Нордэкис.

— До-очь? Ну, знаешь, это лучше пяти канадских близнецов... Послушай, тебе ведь здорово повезло. Пойдут кавалеры, глядишь, старику бутылочку поставят, чтобы не путался под ногами. А там, годков через шестнадцать, может, и я еще попробую приударить...

Они пошли в штурманскую рубку.

У штурвала, небрежно скрестив ноги и прислонившись спиной к стенке, стоял Галениек. При ровной небольшой волне, как сегодня, он придерживал штурвал одной рукой. Матрос охотно закурил бы, но в присутствии капитана не решался. Как назло, нос щекотал ароматный дым папиросы Квиесиса.

Квиесис был гладко выбрит и в отличном настроении. Одно движение, каким он расстегнул воротничок и снял фуражку с эмблемой своего пароходства, говорило о том, что он весьма доволен погожим деньком, собой, жизнью вообще. Судовладелец обласкал взглядом надраенные приборы и механизмы в хорошо оборудованной рубке и лишний раз насладился сознанием, что все это принадлежит ему, Екабу Квиесису.

— Сколько прошли сегодня за ночь, капитан Вилсон? — спросил он.

Тот вопрошающе взглянул на штурманов.

— Почти восемьдесят миль. Да к тому еще жена Нордэкиса дочку родила, — ответил Карклинь и поспешил исчезнуть.

— Вот, дьявол! — Сообразив, что это, по-видимому, не самая подходящая форма для поздравления, капитан крепко пожал руку Нордэкису.

— Поздравляю, поздравляю, господин Нордэкис! — сказал Квиесис. — Будь мы сейчас в Риге, я не отказался бы от чести стать крестным отцом. Но такая уж у нас, моряков, судьба. Будете посылать телеграмму жене — не забудьте присовокупить и мои поздравления.

На ходовой мостик поднялся Зигис с большим ржавым ключом в руках.

На приличном расстоянии за ним следовали все свободные от вахты члены команды.

— Тебе тут чего, чертенок? — накинулся на него капитан. — Сколько раз повторять, что нечего тебе тут делать!

— Меня штурман Карклинь послал, — оправдывался Зигис. — Дал ключ и велел срочно завести компас, не то, говорит...

— Хватит с меня этих штучек Карклиня! Что тут — судно или балаган?.. Ладно, Зигис, ступай к боцману, пусть даст тебе путное занятие.

— Господин капитан, разрешите войти. — На пороге стоял Артур.

— Давайте, давайте! — вместо капитана добродушно позвал его Квиесис. — Принесли последний биржевой курс?

— Нет, господин Квиесис, я к штурману... Извините, господин Нордэкис, у вас родился мальчик.

— Что вы сказали? — переспросил Нордэкис и выпустил из пальцев перо.

— Еще одного? Вот, чертовщина! — воскликнул Вилсон.

— Близнецы! Вот это хорошо, — сказал Квиесис. — Нашему отечеству нужны работящие руки!

— Двое сразу? Ничего не понимаю, — бормотал Нордэкис.

— Я тоже не понимаю, как со мной случилось, — заикался Артур. — Передали Алоиз, а я записал... Просто опечатка вышла...

— Мальчишка! Ах, черт, все-таки мальчишка! — ликовал Нордэкис.

Капитан в недоумении покачал головой, еще раз взглянул на первого штурмана, все понял и улыбнулся. Потом посмотрел на радиста и опять превратился в сурового повелителя «Тобаго».

— Между прочим, Артур, вчера мне доложили, что во время тревоги вас не было на посту. Это тоже была опечатка?

— Я только на секунду... Хотел предупредить...

Вилсон перебил его:

— Где вы были, меня не интересует. А служба, разрази вас гром, остается службой! И, чтобы впредь вы не носились как влюбленный дельфин, запрещаю вам в Сантаринге сходить на берег! Понятно?

Артур залился краской. Ни слова не сказав, он круто повернулся и выбежал из рубки. Оттуда донеслись слова Квиесиса:

— За что вы его так строго, капитан Вилсон? Сами разве молодым не были? Что худого, если парень влюбился в Алису?

Щеки Артура пылали. Теперь окрестят его влюбленным дельфином. Дойдет до Алисы. Как потом показаться ей на глаза?

Подняв голову, он увидел Алису.

— Доброе утро, Артур, — поздоровалась она. — Где вы успели так сильно загореть? Да, а почему вы больше не транслируете песенки? Без музыки скучно.

— Вам нравится... та, что я вчера?..

— Ну конечно. Разве песни о любви могут не нравиться? Ваш выбор вполне в моем вкусе.

Она улыбнулась, и Артур опять почувствовал себя счастливым.

Алиса еще долго смотрела вслед радисту. Какая у него легкая жизнь! Крути целыми днями пластинки. Какую захотел, такую и ставь. Кого полюбит, на той и женится... Когда Алиса подошла к фальшборту, над палубой уже неслось: «Кто целовал хоть раз красавицу латышку, тому ее вовеки не забыть...»

Тут, наверху, ветер рвал и трепал ее платье. В лицо поминутно летели соленые брызги. Алиса крепче вцепилась во влажные скользкие поручни. Сегодня ее двадцать первый день рождения, день ее совершеннолетия. Корабль упорно прокладывает в волнах себе путь, и человеку надо жить так же! Исполненная решимости, она отпустила поручни. Нужно поговорить с отцом, сейчас же!

— А-а, здравствуй, детка! Как выспалась?.. Поздравляю, сегодня у тебя большой день!

— Спасибо. Ты не забыл?