Tobeus (СИ)

А я в это время всё бегал на другой конец города, выучив его от и до, зная короткие пути, но не мог увидеть человека, из-за которого ещё буквально пару недель назад считал себя счастливым. Я внезапно вспомнил солдата, которого ударил чуть больше месяца назад, возможно он был в такой же ситуации как я? Когда настроение нашей подруги, а может вкусы на мужчин, резко изменились? Да нет, он-то мудак, в отличие от меня, конечно же.

В один день, в конце лета, как всегда провожая подругу, я держал над ней зонт, она сказала мне больше за ней не бегать. Я просто не мог в это поверить, как и почему и почему она не может сказать, что же я сделал не так. Наталья вырвала зонтик и пошла, я не хватал её за руку, помня, что было с последним сделавшим это, а просто шёл за ней, в один миг она резко развернулась и с таким отвращением, будто увидела самое омерзительное в своей жизни сказала мне «отвалить». Внутри будто что-то оборвалось, я замер на месте, глядя в землю, а затем пошёл домой. В тот же день я подрался с Сергеем, когда он очередной раз попытался впечатать меня в стену, я отбросил его руку, он даже, наверное, не поверил своим глазам и моей наглости. Однако на большее меня не хватило, этот бык умел драться и быстро справился со мной, в драке на кулаках у меня изначально не было шансов. С того дня мои побои увеличились, я мог пожаловаться офицеру, но как обычно, это было не принято, уже даже сосед Дима, сказал мне не бесить нашего командира. Я тогда взорвался и выругался на друга, потому что я не делал ничего, чтобы бесить неофициального сержанта, а тот меня просто ненавидел и любил издеваться, приходилось терпеть, ведь как я сказал раньше — жаловаться офицерам считалось куда более худшим и унизительным. Тем более перед своей подругой я продолжил унижаться ещё больше, бегая за ней и умоляя поговорить, рассказать, где же я совершил ошибку, из-за которой она стала так себя вести.

Глава XXV

Посреди лета я обнаружил в себе новый талант: грабеж. Не то что бы мне не хватало пропитания, которое нам выдавали или какие-либо мои предметы сильно изнашивались, но с тех пор как я стал снабжать барахлом свою королеву, она ко мне заметно подобрела, а в наших отношениях мы заметно продвинулись вперёд, как мне тогда казалось — всё становится только лучше и лучше. На самом деле я катился, набирая скорость, к тому, чтобы стать таким же скотом как мой ненавистный сержант: без чувств и жалости, который отбирает, что хочет у любого, кто слабее его, да и оправдание было у меня отличное, я же не для себя, а для неё. Я был уверен, что за такой криминал на меня даже обижаться было бы как-то некрасиво, например, той девушке у которой я отобрал кроссовки, а до этого, подойдя сзади, вырубил какого-то мужчину, примерно моего роста и телосложения, чтобы добыть гражданскую одежду, ведь денег нам не платили, купить-то я не могу, так что какие обиды, мужик. Слава богу, что в моей туповатой голове было достаточно ума, чтобы никому не рассказывать, даже своему соседу Диме.

Эта деятельность проходила в свободные от мародёрства для нашей «армии» дни, я мародёрствовал для своей повелительницы, относил ей дары и шёл обратно домой. Иногда она приглашала меня к себе, так в общем-то я и стал мужчиной, как говорят некоторые, и в тот момент мне казалось, что меня наградили чем-то неземным, чего я точно не заслуживаю. Правда я и не заслуживал, но не из-за божественности своей подруги, а из-за того, что я идиот. И не знаю сколько бы продолжалось вот это индивидуальное служение, если бы не следующие события.

Ночью, когда мы спокойно спали, зазвучал мерзкий звук военной сирены, он означал, что всем гражданским нужно засесть в своих домах, военным распределяться по позициям, а солдатам вроде нас, бежать получать шлемы и оружие. В течение нескольких часов на город должно быть совершено нападение одной из вражеских армий. Я даже не догадывался, что существует ещё «страна» вроде нашей, нам никто тогда ни о чём подобном не рассказывал, а средства массовой информации из-за некоторых трудностей не работали уже лет пять, если не больше.

Я и Димон быстро подорвались и оделись, далее вшестером выбежали плотным строем на лестничную площадку, а потом такой же колонной, совместно с другими солдатами из подъезда, начали спускаться вниз. Данный манёвр мы тренировали неоднократно, разве что без сирены, ячтобы, когда она зазвучит не нашлось никого, кто бы нарушил гармонию нашего механизма из человеческих тел.