Точка бифуркации

После чиркнувшего по коже лезвия Бочарников испугался. Долю секунды он хотел схватиться за браслет и зажать кнопку возврата. Серьезное ранение могло замедлить его действия, помешать воспользоваться «страховкой» в виде петли времени. Однако осознав ничтожность потерь – порезанный пиджак и царапина – он взял себя в руки. Козырь не ставил перед Ярославом сложных задач. Перехватить руку с ножом, потянуть на себя, несколько сильных ударов кастетом в лицо, неприятный хруст кости, чвакающие звуки разорванных мягких тканей вперемешку с булькающим стоном.

Изначально Ярослав продумывал речь. Он хотел объяснить свой поступок, потребовать убраться с глаз долой. Козырь должен был понимать кто и за что будет преследовать его и впредь. Вместо этого Бочарников молча развернулся и вложившись всей яростью нанес удар ногой в голову скрючившегося от боли самого первого помощника Козыря, получившего удар в спину. Авторитет и его шайка долго будут гадать о таинственном враге, а самому Артуру Сергеевичу потребуется много времени и сил, чтобы сначала не умереть от травм, а потом поправить здоровье. Лицо, как надеялся Ярослав, Козырь без помощи пластики восстановить не сможет.

***

Несмотря на личную маленькую победу ранним утром, Ярослав не чувствовал себя удовлетворенным. Он выбрал себе миссию, находил врагов, планировал операции, осуществлял задуманное. Детский дом, интернат, армия, контракт в спецподразделении – Ярослав прошёл большой трудный жизненный путь, он мечтал стать героем России, но в итоге нашёл себя в теории малых дел. С раннего детства Бочарников презирал окружавших себя мерзавцев. А они встречались повсюду, примеряли разные личины, носили всевозможные статусы. Ярослав романтизировал военную службу, считал служение Родине альтернативой окружающей его блатной романтике и повсеместным бытовым страхом перед сильными. Сильными физически, эмоционально, бюрократически.

Армия быстро развеяла иллюзии. Военные спецоперации окончательно раздавили веру. Ярослав из раза в раз наблюдал поведение оскотинившихся, звереющих от крови и насилия людей. Забавно, но количество мерзавцев всегда было ничтожно в сравнении с массой обычных, в меру добрых и чутких людей. Однако масса редко противостояла наглым индивидам, чаще покорно стояла в стороне, а иногда и увлекалась паразитическим агрессивным настроем.

Ярослав не умел философствовать, не в его духе была и печальная рефлексия, он привык реагировать на внешние раздражители интуитивно – действовать, бороться за то, что считал правильным. Разочаровавшись в системе, под которой он понимал организацию всех уровней общества, молодой человек принял решение действовать по мере своих сил. Подлецы всех мастей унижали, грабили и насиловали по одной единственной причине – они это могли. Ярослав наказывал мерзавцев руководствуясь той же причиной.

Однако сегодняшняя локальная акция не принесла обычного приятного удовлетворения. Нет, Артур Сергеевич был настоящим мерзавцем, а его приспешники опасными негодяями, но он действовал не в момент совершения ими преступлений. Ярослав действовал холодно и выверено, как на работе. Ему не хватало эмоции момента.

Дверь туалета в очередной раз распахнулась. Вслед за десятилетним ушастым мальчишкой вбежал его не менее ушастый отец. Оба носили очки и имели нескладный забавный вид. Щуплые несуразные люди. Они ринулись мимо Ярослава к туалетным кабинкам.

– Пахнет, – жалобно и удивленно сообщил мальчишка.

– Сигареты, – практически с такой же интонацией констатировал отец.

Ярослав тоже чувствовал запах сигарет. Какой-то болван поленился выйти на улицу и дымил в кабинке. Сам Бочарников спокойно относился к табачному дыму, но зашедшие папа с сыном были недовольны.

Как раз в это время из кабинки вышел огромный верзила. Крупный мужчина с увесистым отвисшим животом прекрасно слышал короткий диалог ушастых сына с отцом и ухмылялся. Ярослав с интересом разглядывал зарождающую сценку в зеркало. По его мнению, очкарик должен был сделать замечание. Отец лопоухого мальчика не подвёл.

– Как вам не стыдно? Сюда ходят дети!

Удивительно, но маленькие люди бывают очень смелыми.

– Ты бы мне не указывал, – с готовностью отозвался верзила. – Тут было накурено до меня.

Здоровый, под два метра, с огромными ручищами смуглый мужик ухмылялся. У него изо рта ещё выходили чуть заметные последние облачка дыма. Он явно провоцировал заведомо более слабого человека. На глазах у ребенка.

– Папа? – мальчик вопросительно посмотрел на отца. Он хотел в туалет и не понимал причины заминки.

– Подожди, сынок. Вы ведёте себя безобразно и если…

Верзила положил свою кисть на мелкую голову возмущающегося, закрыв ладонью всё лицо щуплого мужчины. Легонько оттолкнул борца за справедливость и снисходительно выдохнул – отвянь!