Точка бифуркации

Вениамин Семенович снял с плеча конвойного автомат с запасным рожком и приказал уводить Шаца. Сам старший следователь распластался на земле в кустах и открыл огонь по обходившим «буханку» бандитам.

***

Стальные кисти Армеева легли на запястья Серебрякова. Алексей Геннадьевич не успел зажать кнопку браслета, его руки развели в сторону. Сопротивляться Степану не было никакой возможности. Армеев зло оскалился. Начавшаяся в нескольких километрах перестрелка смешала чёткие планы Степана. Ну что же, у Серебрякова тоже был запасной план, он нашёл телефон Юрия Колмакова и предупредил о перемещении Шаца. Колмаков обещал не вникать в ситуацию, забрать только арестованного, изъятые вещдоки передать Диме. Именно поэтому Алексей Геннадьевич был не против отослать с глаз Степана своего подручного. Всё должно было пройти тихо. Вся это кучка болванов на крыльце не смогла бы осознать произошедшее, рано или поздно, все бы разошлись. Но кто-то начал стрельбу.

– Свою игру ведёшь, Лёша, – зловеще проскрипел Степан.

Серебряков привык смотреть на всех свысока, не из-за интеллекта как можно было бы подумать, а высокого роста, но Армеев не уступал Алексею Геннадьевичу в росте и смотрел ему прямо в глаза. Сильные руки по-прежнему держали запястья Серебрякова. Алексей Геннадьевич отсчитывал время. Опытным путем он выяснил, что браслет и запакованный в него портативный терминал МЕ-4 откатывает время на три минуты сорок четыре секунды. Чем позднее Серебряков зажмет кнопку и вернется назад по петле, тем сложнее будет избежать сложившейся неприятной ситуации.

– Все по коням!

Армеев проорал команду в лицо Серебрякову, чуть не оглушив последнего. Алексей Геннадьевич даже зажмурился. Из-за этого он не увидел, как Степан чуть отклонился назад и вложив весь свой вес врезался лбом в лицо Серебрякова. Алексей Геннадьевич мгновенно обмяк.

Рядом затарахтели моторы. Начальник местной шайки продажных полицейских подкатил коричневый Amarok Армеева.

– Ты в кузов, Степан?

Армеев кивнул. Он снял с левой руки Серебрякова браслет, поразглядывал непонятный предмет и засунул его в карман джинсов. Серебряков приоткрыл глаза, у него не было сил протестовать. Лицо и голова горели от боли.

– Пристегни его и следи.

Степан бросил указание замершему на крыльце полицейскому и запрыгнул в кузов Amarok, к нему присоединилась уже экипированная Татьяна Александровна – невысокая субтильная женщина, обвешанная ножами и огнестрельным оружием. Четыре машины, набитые вооруженными людьми, снялись с места и, быстро набирая скорость, понеслись в сторону перестрелки.

***

Даже в такой момент Серебряков не чувствовал себя побежденным. Вместо отчаяния он с интересом прислушивался к боли, изучал её. Крови почти не было. Удар Степана пришёлся в скулу, задев нос из-за чего из глаз обильно лились слёзы. Алексей Геннадьевич осторожно притронулся к лицу. Пропальпировал мягкие ткани. Больно. Он не станет прощать такое поведение Армееву. Отомстит не сразу, но ждать он умел. В конце концов, Степана могли и убить в ожесточенной перестрелке. Все эти люди, четыре клиента, их охрана и менты, словно забылись, играли в какой-то дурацкий вестерн. А ведь он, Серебряков, не прикрывал их петлей времени. Всё было по-настоящему. В завязавшейся кровавой драке Алексей Геннадьевич болел за по сути незнакомого ему Колмакова и его парней.

Полицейский на крыльце нервничал. Он не пристегнул Серебрякова к перилам и даже не связал. После удара Алексей Геннадьевич осел на ступеньку и не особо шевелился. Побитый худой довольно-таки старый человек в нелепом сером пуловере не слишком волновал молодого полицейского. Бедолаге оставили только пистолет. Современное оружие с боекомплектом в восемнадцать патронов. Как и любой Оператор, Серебряков немного разбирался в оружии. Полицейский накручивал круги по широкому казённому крыльцу, не выпуская из рук оружия. Почти каждые десять секунд он приподнимался на цыпочках, словно пытаясь разглядеть происходящее впереди. Треск выстрелов подтверждал – схватка в самом разгаре.

– А вот и Дмитрий, – неожиданно для полицейского сказал Серебряков.

Молодой парень на крыльце замер. Метрах в ста от здания РОВД появился подручный Серебрякова. Полицейский знал его визуально, он лихорадочно соображал относится ли этот парень к врагам. В итоге решил не подпускать Диму к крыльцу.

– Только давай без нервов, парень!

Дима кричал издалека. Он демонстрировал пустые руки, шёл выставив вперед открытые ладони. На плече лямка рюкзака, больше ничего. Но он приближался. Полицейский ещё раз проорал предупреждение, предусмотрительно отошёл от Серебрякова на пару шагов и выставил вперед пистолет. Дима замер, когда до крыльца оставалось не больше пятидесяти метров. Расстояние прицельной стрельбы из оружия возбужденного полицейского.

– Где все? Кто стреляет?

Он обращался к Серебрякову, но первым ответил полицейский.

– Проваливай!

– Не вполне информативно, – буркнул Дима и громко добавил – И все же?

– Охота идёт за моим имуществом, Дима, – что есть мочи заорал Серебряков. – Выручай, увеличу гонорар по контракту.