Точка Бифуркации II

— Здравствуйте, молодые люди. — коротко улыбнулась она, оглядывая нас. — Мне нужен только Алексей Обломов.

— Здравствуйте, Виктория Павловна. — сделала шаг вперёд Алина. — Алексей мой друг и я желаю присутствовать на его допросе.

— Допросе? — подняла брови женщина. — С чего вы решили, что будет допрос?

Белорецкая предпочла на этот вопрос попросту не отвечать. Толи не смогла собрать мысли в кучу и ответить что-то дельное, толи не пожелала выдавать компрометирующую меня информацию, которая бы смогла объяснить меткость её догадки, толи просто решила промолчать без всякой причины. В любом случае, я был объявлен другом аристократки, и как позже мне объяснила подруга, она была в своём праве и Виктории Павловне пришлось с этим смириться.

— Как прошёл ваш вчерашний вечер, Обломов?

— Спасибо, хорошо. — коротко ответил я.

— Ничего особенного не запомнилось? — взгляд её внимательных глаз стал буквально меня сканировать, старательно игнорируя вошедшую кучу людей вместе со мной.

Ведь изначально, ситуация должна была быть совсем другой. Один против троих, где куратор и темноволосый дядька молча прожигают меня своими взглядами, а суровая директриса распекает за случившееся. По крайней мере именно так всё рисовало моё богатое воображение.

Сейчас же всё было иначе. Вся охрана подруги отчего-то решила присутствовать на этом мероприятии, отчего нас было в кабинете целых шесть человек, не считая директора и её подчинённых.

— Да вроде нет, обычный вечер. Только место новое.

— Никаких происшествий не случалось? — попыталась она вновь достучаться, но играть в такие игры я был не настроен. Пускай выкладывает все карты — там и побеседуем.

— Голова болит, не особо помню.

— Вы уж постарайтесь, молодой человек.

Отвечать Виктории Павловне я не стал, лишь принял задумчивый вид и завис.

— Что ж… тогда начнём. — вздохнула директриса и кивнула сопровождающему нас до кабинета мужчине, с готовностью державшему пульт в руках. — Олег, включай.

Дальше мы все наблюдали на экране огромного телевизора, висевшего на противоположной стене от кресла женщины, склейку записей с видеокамер. На видео было показано в довольно хорошем качестве, как вчерашним вечером из окна моей комнаты по очереди вылетели двое ребят, после чего они несколько раз приземлись на газон снизу. Не забыли в представленное видео вставить слезы и вопли боли этих каскадёров, так сказать, для более красочной картинки, не иначе.

— Как, вы, Алексей, можете прокомментировать это видео?

— Так сразу трудно сказать… — задумался я выдерживая паузу. — Думаю ребятам стоит объяснить, что учиться летать сразу с высоты третьего этажа — затея плохая. — не оставляя в своём голосе и намёка на иронию, добавил я.

— Это окно вашей комнаты. — ни капли не раздражаясь, ответила директриса.

— Тут в принципе без разницы чьё окно. Дело в большой высоте.

Виктория Павловна недовольно приподняла правую бровь и слегка поморщилась.

— Разница всё-таки есть. — на этих словах она вновь кивнула Олегу и тот что-то нажал на пульте.

Следующий кадр на телевизоре показал меня и моих соседей выглядывающих в открытую форточку и наблюдающих за происходящим. Причём, если на первом видео углы были подобраны так, что нас с ребятами видно не было, то на втором показали и моё серьёзное сконцентрированное лицо, и паривших в небе ребят.

Я продолжал полным безразличия взглядом смотреть на экран, а Виктория Павловна сверлить меня своими карими глазами. В кабинете висела тишина, которую пришлось вновь нарушить директору школы.

— Теперь что скажете?

— Окно действительно моё. — пожал я плечами и кажется стал её раздражать.

На этих словах кто-то сзади хрюкнул, с трудом сдерживая смех, отчего заслужил взгляд полный осуждения, со стороны сидевшей в центре стола женщины. После очередной затянувшейся паузы, директриса вновь взяла слово.

— Правильно ли я понимаю, что вы, молодой человек, отрицаете, что выбросили этих ребят из окна вашей комнаты?

— Я такого не говорил.

— То есть вину всё-таки признаёте?

— И такого я тоже не говорил. — вздохнул я.

Тактика и манера беседы этой женщины стала мне надоедать. Я знал, что у неё есть кое-какие доказательства моего участия в произошедшем — в нашей комнате тоже была камера, замаскированная под люстру. Правда, доказательства, всё же, были косвенные — управлял полётом вчерашних наглецов я без помощи рук и теоретически, сделать это мог кто угодно в комнате, включая самих пострадавших. Я лишь открыл им окно. Но директриса до последнего не хотела предоставлять вниманию присутствующих видео с того ракурса. Толи для чего-то придерживала, толи и вовсе не хотела светить наличие камеры в жилой комнате.

— У меня есть заявления от пострадавших. — решила она зайти с другой стороны.

— Что говорят? — равнодушно уточнил я.

— Говорят, что это вы, Алексей, выкинули их в окно. — на этих словах взгляд женщины стал хищным, но я и Кали чувствовали фальшь. Не было похоже, что её целью является серьёзно меня наказать или, как обычно пугают в таких ситуациях, выгнать со школы. Возможно, желала поставить на место? Заставить нервничать? Или что-то другое?