Точка бифуркации (СИ)

У нее было всего полчаса. И с каждой прошедшей минутой ее тело коченело все больше. Она всплывала на поверхность лишь для того, чтобы вдохнуть немного воздуха — набирать полную грудь в воде с такой температурой было опасно. Камешек, — это все равно, что искать иголку в стоге сена, — с отчаянием думала она. Ну где же он, проклятый старик, ну почему тебе нужно было все так мне усложнить? У меня нет времени играть в эти игры! — хотелось закричать, но у нее не было времени отвлекаться на него. Она вспомнила слова дедушки. Перед тем, как ей ступить в воду он сказал: 'Позволь старому человеку просто понаблюдать за тобой. Я окружу это место защитным барьером, в который не смогу проникнуть даже я. Пока ты не найдешь камешек, ни ты, ни кто–либо другой, не пересчет границы воды. Так, что, если ты просто замерзнешь там, я не стану тебя доставать, глупая девчонка', — как оказалось, последним настроением Мэй Као было язвительное равнодушие. Не слишком ободряюще.

Горячо. Как же горячо, почему, раз я замерзаю? Все мое тело так горит. Лавкрит, почему ты не поможешь, когда действительно нужен? — обратилась она к Слепому Богу. Но тот продолжал упорно молчать. С того самого момента, как дедушка вернул того в ее тело, он не проронил ни звука. Неужели даже он способен на обиду? Где, где, ГДЕ? — она отчаянно искала, но один камешек не отличался от другого. Все они были круглыми и гладкими. Оттенок воды, или то свойство каких–то минералов, но они были нежно голубоватого цвета.

Она в последний раз вынырнула на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, даже не открывая глаз, и поняла, что это был поселений раз. Еще одного погружения она просто не выдержит. Последние несколько минут — просто драгоценные пара минут. Где? Она замерла. Вместо того, что двигаться под водой, она просто замерла, и позволила звукам воды окутать себя. Она ощущала течение ее струй по обнаженной коже, слышала перекатывание камешков под их напором, и то, как низвергается с высоты вода…

Нечто отличное от всего этого, то, что казалось камешком, было чуждо здесь. То, что не вписывается в эту обстановку… Что–то… что–то привлекло ее внимание… Дотянувшись до 'этого', она ощутила шершавый ствол и трубчатую поверхность. Коралл, здесь? На его верхушке было углубление, а в него словно вплавлена гладкая и круглая зеркальная поверхность. С невероятной осторожностью она вынула эту линзу. Едва взяв ее в руки, Гвен поняла, что это изменено то, что ей нужно. За годы, что камешек пролежал в воде, он оброс кораллами и водой был вымыт до прозрачного состояния.

Сжав в руке заветный камешек, она с силой оттолкнулась от дна и устремилась к поверхности.

— Я нашла его! — поспешно воскликнула она. Но в это время…

Вода перед ней забурлила и взвилась фонтаном. Миг и перед ней стоял мужчина, обнаженный до пояса. Нижняя часть его тела была все еще скрыта под водой. Вода стекала по его гладким, черным волосам, и намокшей ленточке, схватывающей часть прядей с левой стороны, А его глаза были еще холоднее, чем эта вода и, казалось, могли заморозить даже воздух. Но он протянул к ней руку. В другой у него была зажата небольшая веточка, — сухая и лишенная листьев веточка дерева. Он протянул к ней руку и теплая улыбка озарила его лицо. Эта улыбка, совсем не сочеталась с его взглядом. Эти темные глаза…

— Наконец — то, нашел тебя, — произнес он.

Часть 3

— Ты…НЕЕЕЕТ! — отчаянно закричала Гвен, обхватив себя руками, — это было ее первое инстинктивное движение, ведь она стояла по бедра в воде, совершенно обнаженная перед мужчиной. Но он… она знала его, мысли пронеслись со скоростью молнии в ее голове. Ксанада… Риокия… Астал… темница и боль, боль, боль! И эти ледяные глаза, на лишенном эмоций лице. Она знала его, его имя было… Мизар Фон Грассе. И он служил Саю. Почему он здесь?!

Его рука протянулась и схватила ее за плечо. К своему стыду она не могла пошевелиться.

— О, ты такая застенчивая, — произнес он, — но, когда ты отдавала свое тело Слепому Безумному Богу, ты такой не была! — воскликнул он, резко отбрасывая ее руки и открывая грудь. Краска залила лицо девушки. Ее рука сжалась в поиске вееров. Проклятье! Она оставила их дедушке. Дедушка? Неужели он не видит? Не может быть…

— Что ты сделал с дедушкой! — закричала она.