Точка бифуркации (СИ)

— Знаешь, я не хотела говорить тебе, но… — Гвен сделала глубокий вдох, — это не просто армия и не просто поход. Это карательная война, и знамя Приоры теперь украшает изображение Алии. Ты ведь помнишь ее, убитую сестру Криса. Они сделали ее символом этого похода и, что самое главное, мне очень жаль, но, кажется, Крис считает Сая главным виновным в ее смерти.

— Что? Разве ее убила не оппозиция, связанная с Ксанадой? Почему… этот дурак, во что он снова ввязался? И именно сейчас я никак не могу…

— Кальвин, прекрати немедленно!! — закричала Гвен, отступая на шаг. Подняв голову, он видел, как небо над их головами и лес замелькали, меняя свои цвета. Раз… два… три… День и ночь поменялись местами так быстро, что он почти не ощутил их.

'Микалика, сделай что–нибудь!' — отчаянно взмолился он про себя.

'Я не могу, Кальвин. Я же сказал, что я это ты. Я только голос в твоей голове, но моя структура слилась с твоей и разбалансировалась. Ты должен следить за своими эмоциями. Беспорядок в твоих мыслях — беспорядок вокруг тебя, такова функция этого оружия'.

— Не может быть… — Кальвин схватился за голову. — Кто–нибудь, прекратите это! Я… я хочу помочь Саю, только и всего и сделаю это, — мелькание замерло. Калвьин отнял руки от головы. — Как долго? — рискнул спросить он.

— Два или три дня назад, думаю, — осторожно ответила девушка, озираясь по сторонам.

— Удачно, — усмехнулся Кальвин.

— Ты — это что–то. Ну, а теперь–то ты решился? Если будешь сидеть, здесь ничего не изменится, но если ты так хочешь помочь этому тупому королю…

— Тупому королю?

— Да, тупому королю, вдобавок с манией величия и садистскими наклонностями. К тому же, если оставить тебя одного, ты просто унесешь себя на сто лет вперед, или тысячу или даже десять тысяч лет назад. Ты этого добиваешься? Я не позволю тебе ускользнуть от меня. Ты слышишь, Кальвин Рейвен? Я хочу жить здесь и сейчас. Не знаю, что происходит с тобой, но тебе лучше научиться контролировать этого твоего друга внутри, пока не стало слишком поздно. Или мне придется вырубить тебя и самой разобраться с ним.

— Э… лучше не нужно, — Кальвин представил, как Гвен пытается договориться с Микаликой. — О… что это? — он заметил, что его волосы снова спускаются до середины спины. Они отросли, только не это! И любимая синяя шаль Микалики тоже украшала его плечи. Он уже как–то смирился с этим.

— Милый наряд, кстати, — подначила его девушка, заметив выражение его лица.

— Спасибо, но не стоит, — Кальвин как мог пытался пригладить свои волосы. — Хорошо, мы отправляемся немедленно. Но ты не хочешь попрощаться со своим дедом?

— Он поймет, я уже попрощалась с ним и за тебя тоже. Ну, так вперед! — бодрым шагом Гвен направилась в сторону спуска с горы.

— Подожди, — Кальвин закинул оба мешка за плечи. Нахмурившись, он приложил палец ко лбу.

— Что такое?

— Думаю, все же стоит попытаться. Если я не научусь делать это сейчас, то каждый мой шаг может стать последним в этом столетии.

— Что еще ты задумал? Только не говори, что ты…

— Верно, — Кальвин завязал шаль на узел, обернув ее вокруг шеи. — Так или иначе, идти пешком все это расстояние — не меньшая опасность, чем пытаться воспользоваться моей новой силой. Это не похоже на предвидение, хотя что–то общее в них есть. Вероятность потерять время равна вероятности выиграть. Ты рискнешь вместе со мной перепрыгнуть через все это расстояние и попасть прямо в Картикею или Таару? Если мы хотим как–то остановить это безумное предприятие Криса, думаю для начала не плохо бы встретиться с Ренье.

— Таким ты мне нравишься больше, — одобрила Гвен. — Что ж, пожалуй, я рискну и положусь на твою силу. Но если я почувствую, что–то неладное, — Гвен коснулась своих вееров, — я просто вырублю тебя и поволоку тебя на себе пешком, ты понял?

— Да–да, все яснее некуда, — скривился Кальвин. — Ну, в путь! Надеюсь, я смогу правильно угадать с местом и временем.

Часть 3

'На ветвях Древа…

На ветвях Древа встретились они, и тот, второй, был червем, грызущим его ветви…'

— Как поэтично, но единственный червь здесь — это ты, — ответил на странное приветствие Люсьен Энн. Вглядевшись в тающий вокруг них фиолетовый туман, он улыбнулся таинственной улыбкой. Подняв ногу, занеся ее над пропастью, словно собираясь броситься вниз, но затем он сделал быстрый разворот на носочке одной ноги и закачался, удерживая равновесие с разведенными руками. Остановившись, он с затаенной усмешкой в карих глазах взглянул на того, кто стоял перед ним:

— Лантис, твоя бездна красива, ты всегда умел создавать эту красоту, но раньше мне нравилось больше. Это всего лишь отблеск твоего осколка Сона, а для него это не имеет значения.

— Мы давно стали единым целым.