Точка кипения крови

Народу в селе Приволжское было с избытком. Во всяком случае, пешеходы на улице Красной встречались довольно часто, поэтому на двух прилично одетых мужчин мало кто обращал внимание.

Неспешно пройдя почти всю центральную улицу, Болотов с Кармазиным незаметно заглядывали в каждый двор и каждый поперечный проулок, дабы отыскать пропавший черный «БМВ».

Увы, машины нигде не было.

Болотов уже подумывал вслух о плане дальнейших поисков: прочесать оставшиеся кварталы совместно или разойтись по обе стороны Красной и искать пропажу поодиночке. При помощи такого способа удалось бы сэкономить минут десять-пятнадцать.

Однако опасения оказались напрасными – знакомый автомобиль, за которым следовали из центра города, Кармазин заметил в последнем переулке. Вначале он посмотрел в сторону живописного волжского берега, затем повернул голову влево – к северной окраине села. И вдруг вдали узрел черный силуэт немецкой машины.

– Есть, Паша! – отпрянул он назад.

– Там? – вопросительно кивнул тот влево.

– Да, в самом конце проулка. Практически на отшибе.

Болотов осторожно посмотрел за угол, прищурился…

И снова кивнул:

– Точно, черный «БМВ».

– По переулку идти опасно. Предлагаю обойти последний квартал лесочком.

– Пошли…

Березовый лесочек был молодым и произрастал на месте некогда засыпанного овражка, петлявшего мимо села к руслу Волги. По нему-то офицеры и добрались до траверза крайнего деревянного домишка.

Домишко и в самом деле стоял на отшибе – между ним и последним обитаемым строением было, по меньшей мере, метров семьдесят. Деревянный забор давно почернел, местами сгнил. Некогда огороженный им участок порос высокими сорняками. В целом участок и строение очень походили на заброшенного собрата в поселке Ронино.

– Знаешь, Паша, а ведь это идеальное местечко для содержания ценных пленников, – прошептал Стас, лежа в высокой траве. – И до города недалеко, и Соболев с бандой обитает по соседству.

– Я тоже об этом подумал, – признался напарник. – Даже если Александра визжала – ни одна душа не услышала.

Подумав о чем-то своем, Кармазин вздохнул. Затем отогнал посторонние мысли и спросил:

– Как думаешь, сколько внутри бандитов?

– Двое приехали с Соболевым. Плюс еще двое, охранявших Александру. Значит, как минимум пятеро.

– Мысли есть?

Болотов посмотрел на часы. До вероятного звонка Костина Броневичу оставалось минут тридцать.

– Надо двигать внутрь, – сказал он.

– Что ж, на войне, как на войне. Поползли…

Выбирая растительность погуще, Станислав с Павлом осторожно двинулись к хибаре…

Вскоре сквозь растительность стал просматриваться двор и стоящая посередине машина – светлая «Мазда-6».

«Похоже, народу здесь хватает, – поморщился Кармазин. – Как бы не пришлось устраивать перестрелку».

В любом другом случае он вряд ли стал бы раздумывать: применять оружие или нет. Но сейчас Станислав был уверен, что внутри дома находится Александра, и стрелять почему-то очень не хотелось.

Им повезло – во дворе не было ни души.

– Ну что, штурмуем «бастион» вдвоем или один останется прикрывать снаружи? – спросил Болотов.

– Давай поступим по тому же принципу, что и в Ронине. Там вроде неплохо получилось. Только надо постараться обойтись без шума.

– Само собой – стрельба только в крайнем случае.

Согнувшись, они преодолели последние метры, разделявшие заброшенный огород и деревянный дом. Тем же способом пробрались под выходящими во двор окнами и приблизились к крыльцу.

В этот момент створки окна, расположенного точно над их головами, шумно распахнулись.

Прижавшись к завалинке, офицеры замерли.

Щелкнула зажигалка. Кто-то шумно втянул воздух и, выдыхая табачный дым, произнес:

– Надоело сидеть в этой дыре. Сколько нам еще придется сторожить девчонку?

– Сегодня у Костина «стрелка» с ее отцом – там все и решится, – ответил другой мужчина из глубины комнаты.

– Это другое дело. А то парни здесь уже заскучали.

– Ничего. Сейчас хлопнут водочки и развеселятся…

Павел со значением посмотрел на Стаса. Тот кивнул и проскользнул к двери…

* * *

Ослепленный вспышкой, ничего не слышащий, Кармазин рухнул на спину, на полминуты потеряв дыхательные рефлексы, и скатился по склону, ощущая жгучую и невыносимую боль под правым коленом. Потом лежал лицом вниз и сквозь тягучую липкую пелену скорее догадывался о происходящей чуть выше перестрелке, нежели отчетливо воспринимал действительность.

Очереди, одиночные выстрелы и взрывы доносились до его слуха, точно он был отгорожен от всего мира стеклянной, непроницаемой для нормальных звуков перегородкой. Станислав шевелил губами, силясь что-то прокричать подчиненным; ему казалось: он пытается встать.

На самом же деле лишь слабо двигались ладони в коротких кожаных перчатках, нащупывая и выдергивая пучки пожухлой, высушенной ветрами и солнцем бледно-желтой травы…

Возвращение в Ханкалу он, конечно же, не помнил – в это время его душа находилась в раздумье: остаться в теле или проститься с ним навсегда.