Точка Лагранжа

И, наконец, пятый, самый громоздкий и трудоёмкий этап проверки — «Скворцы». Сначала полагалось проверить собственный скафандр, который помещался в ящике с краю. Лида вытащила его встряхнула — весил он изрядно, не меньше пяти килограммов. Она повесила костюм на спинку стула. Тот, как и полагается, был надёжно прикручен к полу, как и прочая «меблировка» каюты — предосторожность, вроде бы, излишняя в подземном комплексе, но необходимая на орбите. Взяла принесённый с собой чемоданчик, открутила пластиковые заглушки. Потом пошарила рукой в рундуке — как она и ожидала, на сене нашлась пара рубчатых шлангов-воздуховодов и пара толстых электрических кабелей в металлической оплётке, и те и другие длиной чуть больше полуметра. Она ввернула один шланг и один кабель в соответствующие гнёзда на плечах лишние убрала обратно. Прикрепила чемоданчик на спину «Скворца», отчего он сразу превратился в ранец и, расправив шнуровки, влезла в скафандр через верхнюю горловину. Теперь плотно затянуть шнуровки, стараясь при этом не задеть воздушный шланг и кабель… так, сделано… откинуть крышку плоской коробочки на поясе и включить питание. Коробочка отозвалась коротким электронным писком, на обратной стороне крышки замигали огоньки. Она достала из рундука жёсткое оплечье, нечто вроде пластиковой, с металлическими краями, горжетки, лежавшее под костюмом, надела его через голову и плотно прижала, надавив одновременно правую, жёлтую кнопку в коробочке. Вокруг шеи зашипело, защёлкало, и Лида почувствовала лёгкое давление на ключицы — это сработали механо-пневматические запоры. Она нащупала справа и слева на плечах рычажки-клипсы и с некоторым усилием оттянула их, защёлкивая. Всё — теперь «горжетка» с костюмом стали единым целым.

Дальше наступила очередь шлема. Девочка высвободила прозрачный шар из зажимов, повернула его так, чтобы коробка с разъёмами оказалась сзади и надела на себя. Сказались многочисленные тренировки — она попала в паз с первого раза, чуть провернула шлем, и, дождавшись «характерного щелчка» (любимое выражение инструктора, обучавшего их этой премудрости) нажала другую клавишу на поясной коробочке. Снова шипение, серия щелчков, готово!

Контроль герметичности скафандра… порядок, о чём просигнализировало соответствующее сочетание огоньков на откинутой крышке. Теперь связь. Она нажала кнопку встроенного передатчика — наушники отозвались шипением, но иного она и не ожидала — встроенный слабосильный передатчик действовал лишь в пределах прямой видимости. Лида пошарила на левом запястье, с треском отодрала клапан на липучках, высвобождая ещё один кабель, но тоньше и длиной около метра. Вставила разъём в гнездо справа от люка, нажала расположенную тут же клавишу.

— Диспетчерская «Астры» слушает. — мгновенно отозвалась сеточка интеркома.

— Номер второй, проверка связи. — заученно отчеканила девочка.

— Связь подтверждаю. Отбой, второй номер. Продолжайте предстартовые процедуры.

А то она не знает! Девочка показала язык бесчувственному динамику, приняла воинственную позу — с поднятой рукой, в которой зажат воображаемый бластер — и заглянула в зеркало. А что, она себе понравилась — в ярком костюме, с блескучими катафотами на плечах, груди, локтях и запястьях, да и прозрачный пузырь на плечах придаёт фантастический вид. Бластера вот только нету… хотя — зачем он здесь нужен? Да и на орбитальной станции, если подумать, тоже ни к чему…

Однако, время-то убегает — на нижнем электронном циферблате уже значится «00:00:07:54». Ого, это что же выходит — она возилась с проверкой первого «Скворца» целых шесть минут и ещё двадцать секунд? Никуда не годится, норматив, в который каждый из них уверенно, даже с запасом, укладывался на тренировках — пять минут. Следовало поторопиться — согласно всё тем же процедурам требовалось проверить ещё и второй, запасной скафандр, потом упаковать оба на место, не забыв вернуть на «аварийный чемоданчик» все положенные заглушки — и только тогда докладывать о готовности. Что ж, если постараться — на всё это уйдёт ещё пять минут, и тогда останется ещё целое богатство времени — семь минут или немного больше, вполне достаточно, чтобы перевести дух перед предстоящим общим сбором, с которого, собственно и начнётся новый этап их жизни.

Стол — длинный, со столешницей из тёмного дерева, самый, наверно, роскошный предмет меблировки на «Астре» — занимал всю центральную часть кают-компании. Лида подумала, что здешние помещения подошли бы, скорее, не орбитальной станции, а кораблю — только не космическому, а какому-нибудь крейсеру или линкору, так много здесь было свободного пространства. Что ж, естественное следствие применения «космических батутов» — архитекторам внеземных поселений больше нет нужды экономить на габаритах и весе отправляемых в космос конструкций.