Точка надлома (ЛП)

— Эй, — вмешался кто-то. Я неспешно повернул голову и увидел стоящего в дверях Митча. Он выглядел чертовски плохо. Митч сразу подошёл ко мне и взял за руку.

— Эй, — повторил он. Взглянул на меня со слезами в глазах. — Блядь, Мэтт.

Следом появились Беркман, Курт и Тони, скрывая жалость во взглядах.

— Я оставлю вас ненадолго, — произнёс доктор. — Скоро вернусь.

Четверо мужчин смотрели на меня, но не находили слов.

— Аризона? — спросил я.

— Он цел, — ответил Митч. — Избит. Страдает от боли и сожалений, но живой.

— Свидетели сказали, что ты его спас, — вмешался Курт.

— И почти поплатился собственной жизнью, — добавил Беркман.

— Тресслер? — Мой голос был едва слышен.

— Мы его взяли, — подтвердил Митч. — И Юаня. Взяли всех. Дело вышло за пределы штата, поэтому контроль на себя взяли Управление по незаконному обороту наркотиков и ФБР. Оказалось, что схема гораздо шире, чем мы считали.

Я прикрыл глаза и вздохнул. На самом деле конец. Облегчение, которое я должен был ощутить, так и не пришло.

— Больно.

Митч отпустил мою руку и вложил в ладонь какой-то небольшой цилиндр, холодный на ощупь.

— Вот, — произнёс он. — Это морфин. Нажми, когда потребуется. Он переместил мой большой палец на кнопку.

Прозвучал ещё один знакомый голос.

— О боже мой.

Я открыл целый глаз и увидел Юми, застывшую в проёме, с прижатой ко рту рукой. Её глаза заволокло слезами.

— Мой Мэттью, — проговорила она, подходя к кровати.

За ней следовал Сэл. Юми повернулась к четырём полицейским, стоящим вокруг кровати, и ткнула пальцем в каждого из них.

— Не смейте со мной говорить, — велела она. — Никто из вас. Глядите, что вы натворили с моим мальчиком! Женщина махнула рукой в мою сторону. — Уже второй раз. — Она выставила два пальца. — Сначала на больничной кровати мой Кира, теперь мой Мэттью.

Сэл положил ладонь на плечо Юми, и она развернулась к нему.

— Они должны знать!

— Миссис Такео Франко, — начал Беркман сожалеющим тоном.

Женщина обернулась, явно расстроенная, и подняла палец.

— Я велела не разговаривать со мной.

А потом появился Кира. Он приобнял мать.

— Мам, — мягко произнёс он. — Это… — начал он, но взглянул на меня и замолчал. Его рот приоткрылся, а на глазах выступили слёзы. — Боже.

— Кира, — попытался выдавить я. Наконец-то я его увидел. И даже грустный, он был прекрасен. Казалось, мы не виделись сотню лет. — Кира.

Он мотнул головой и попробовал заговорить, уставившись на меня. Одинокая слеза скатилась по его щеке, и он рвано вдохнул.

— Ты мне врал, — сказал он. Повернулся к Митчу, Курту, Тони и Беркману. — Вы все врали. — Потом перевёл взгляд на меня. — Ох, Мэтт, — воскликнул он, проводя ладонями по лицу. Снова попытался заговорить, но вместо этого развернулся и вышел.

Все замерли в молчании, не зная, что добавить или куда посмотреть. Беркман пошевелился первым.

— Пойду пообщаюсь с ним, — сказал он, направляясь к двери.

Я судорожно вздохнул, будто вырвался на поверхность из-под толщи воды. Сердце стиснуло почти до боли. Я инстинктивно свернулся на боку, прижав ладонь к груди и удерживая боль внутри. Двинувшись, громко застонал.

Внезапно рядом появился врач, проверил аппараты и убрал мою руку с сердца, чтобы прижать стетоскоп.

— У вас боли в груди?

Сэл положил ладонь на плечо доктора и помотал головой. Врач обернулся, и Сэл вздохнул. Он сложил два кулака вместе и изобразил жест, похожий на разламывание палки.

Я понял, что он имел в виду.

Сломано.

Моё сердце разбито.

Нажал кнопку морфина несколько раз, ожидая, когда меня поглотит забвение.

* * * *

Просыпаться не хотелось. Не хотелось знать. Я лежал, неподвижный и безразличный. Но в палате разговаривали люди. Голоса звучали странно. Непонятно почему.

Сперва я услышал Юми.

— Он винил себя в случившемся с Кирой, — негромко произнесла женщина.

Затем мою ладонь сжали. Я даже не осознавал, что её кто-то держит. Смотреть не хотелось. Я так сильно желал, чтобы это оказался Кира. Представлял, что меня держит его рука, его пальцы. Согревает его тепло. Не хотелось рисковать и обнаружить, что это совсем не Кира.

Я не вынес бы новую боль.

— Пожалуйста, поймите, — раздался следом голос Беркмана. — Он прошёл психологическое обследование перед операцией. И весьма успешно. Мы ни в коем случае не пустили бы его на задание, если бы не верили в его способности.

— Он обдурил всех, — добавил кто-то. Курт. Курт заговорил.

— Не думаю, — тихо произнёс Митч. — Он уже давно был сам не свой. Изображал, будто всё в порядке. Будто, если долго притворяться, то ложь станет правдой. Я заметил. Просто не хотел признавать, что что-то не так. Он — мой напарник. Он мне словно брат.

Мою ладонь вновь сжали.

Опять заговорила Юми:

— Он сказал, что хотел боли. Хотел, чтобы его избили. Вот почему он пошёл на задание. Сказал, что боль — его наказание за случившееся с Кирой. Вот так. Наказание.

Мою ладонь подняли и прижали к чьему-то лицу. Раздался приглушённый всхлип. Я открыл глаза, чтобы посмотреть.

Моя рука казалась бледной на фоне смуглой кожи. Копна торчащих чёрных волос, закрытые миндалевидные глаза. Он выглядел измождённым.