Точка невозвращения

- Присмотрюсь к ребятам - кого потом в свою команду, кого продвигать и так далее. Ну, или как вариант, по окончании второго курса выберу на кого специализироваться - пилота, аналитика, связиста. Да мало ли. И по окончании обучения - отслужив положенный по контракту год - кстати, а почему так мало? - можно и в другом месте поискать работу - любой из выпускников этого факультета очень востребован и не в военных сферах.

- За это время понимаешь - твое это или нет. Уходят в основном девушки - да и те по особым причинам. Ну, там, детей воспитывать или еще что, - в общем, мало кто уходит из числа служащих в Калипсо, - служба затягивает. Спросишь у мамы как-нибудь. Она ведь тоже на себе это почувствовала - но у нас родился ты - и она оставила космос...

- А я и не знал, - честно признался Алекс, пораженный открывшимися фактами.

- Ну, это ведь трудно - вспоминать о чем-то любимом, чего ты был лишен. Ну, ладно, сам об этом спросишь. А пока - начинай собирать вещи. И еще, мой тебе совет - выбирай аналитику. Но это уже на твое усмотрение. Хоть три-пять специализаций сразу. И это можно. Даже приветствуется. В субботу с утра курсанта Алекса Баталова ждут на сборном пункте в центре города - военный факультет с этого года будет обучаться на станции "Астарт", что у пояса астероидов. Так что - вас будут туда переправлять. И, как мне стало известно, полетите военным "первым" классом на военный же факультет. А поступило вас туда не так много - около пяти тысяч человек...

- А что за военный факультет? - вдруг раздался сзади голос Аленки.

- Я ведь школу закончил? Закончил. Теперь буду дальше учиться. Для этого вот - в Академию поступил. А на военном факультете учат военных, ну, таких как папа, - сказал Александр, улыбнувшись самой младшей сестричке.

- А я только через год в школу пойду, - сказала, вздохнув, она, и, развернувшись, убежала в дом, откуда спустя пару мгновений донеслось: "Таня! Мама! А Лешка в какую-то Академию поступил... это... дальше учиться! Он военным будет! Вот! Как папа!"

- Ну, теперь уже все знают. А я все думал, - как сказать остальным, что ты поступил и, главное, - куда! ты поступил, - улыбнулся старший Суворин.

- Я - тоже, - сказал Алексей. И добавил, - И когда она только подойти успела?

Спустя пару минут на веранде уже никого не было - мужская часть семьи Сувориных предстала перед глазами своих любимых женщин, и уже вечером все сидели за праздничным столом.

Потом были походы по магазинам, фотографии на память, вечеринка с друзьями, и спустя два дня с сумкой на плече и картой абитуриента (по которой и сдавался экзамен) Алекс Баталов стоял чуть в стороне от таких же, как и он, поступивших теперь уже студентов. Это была одна из привилегий абитуриентов на время экзаменов и студентов на все время обучения в Академии - скрывать свое прошлое. И если ты встречал в стенах Академии кого-то из старых знакомых или родственников - было плохим тоном раскрывать личность студента. Это была устоявшаяся традиция. Хотя в основном этой привилегией пользовались дети именитых родителей, если, конечно, хотели скрыть свое происхождение. Но если это делалось случайно - другим студентом - это не влекло за собой никаких санкций, а вот в случае, когда личность открывалась по вине кого-то из коллектива Академии - студенту (поступившие на военный факультет именовались курсантами, хотя и их тоже называли довольно часто студентами) выплачивалась довольно приличная сумма вне зависимости от причины.

Ждать Алекс не любил. Тем более, когда терялось время зря. А потому из сумки был извлечен коммуникатор с наушниками и карта памяти с лекциями, которые Алекс в свое время уже слышал, притом не в записи, а из уст сухонького старичка, когда в числе в два, а то и три раза старших военных прослушивал курсы старшего офицерского состава.

"- ... Знаете, в свое время я сам не мог поверить, что могущественная страна могла такое с собой сотворить. В то время Россия была на грани. Подошли к концу все ресурсы нефти и газа, и в мире назревала война за последние месторождения. Однако она не состоялась. А причина была настолько страшна и непредсказуема, что когда это произошло, мир застыл в ужасе даже большем, чем угроза применения ядерного вооружения.