Точка невозврата.

– Коль, ты же сам понимаешь, она девчонка совсем, как родителям-то теперь жить с грузом вины и осознания того, что их дочь самоубийца? Ведь к такому заключению дело движется, я угадал?

– Угадал, угадал… – Пахом вздохнул тяжело, выдержал паузу. – Ладно, Дим, давай в Погребке через час.

Пивная Погребок погребком по сути и являлась, в том смысле, что располагалась целиком и полностью под землёй. В пивную переделали бомбоубежище, впрочем, интерьером особо не озадачиваясь. Оставили всё как есть – бетонные стены, пол, лампочки под потолком, имитация проводки по стенам. Железная лестница с ржавыми перилами, грубо сколоченные столы, с раритетными керосиновыми лампами на каждом, скамейки, постеры с чёрно-белыми изображениями на стенах, на каждом прослеживалась военная тематика. Хозяин за голову схватился, увидев результат работы модного дизайнера интерьеров, посчитал это кощунством и надругательством над памятью, постеры распорядился снять, на остальное махнул рукой, но, как ни странно, горожанам пивная понравилась. Даже тот факт, что еду подавали в алюминиевых мисках, а пиво в алюминиевых кружках никого не смущал, напротив, привлекал. Новаторские идеи многим пришлись по вкусу, в городе появилось ещё парочка заведений подобных Погребку, но конкуренции они не выдержали, как открылись, так и закрылись вскорости, а, чтобы попасть в Погребок, столы заранее заказывать приходилось.

Пахом уже ждал Михальчука, тот сразу увидел друга, сидящего за столиком в углу, приветственно махнул рукой, прошёл через весь зал, сел напротив. Тут же возле стола появился мальчишка – официант.

– Ну? – спросил Михальчук, когда расторопный паренёк, приняв заказ, поспешно удалился в сторону кухни, – Что расскажешь?

– Вот так тебе ни «здрасте», ни «как дела». Резкий ты, Димыч, как детская неожиданность.

– Так чего ж тянуть? – откинувшись на спинку скамейки, усмехнулся Михальчук. – Поговорить, да по коньячку. Или по пиву? Мы в пивнушке всё-таки.

– Да не, коньяк пусть будет. А по делу… – Николай помрачнел, почесал пятернёй затылок. – Не хотел я, но пришлось заключение изменить слегка. Знаешь же, у Тёпленького на каждого компромат имеется.

– Знаю. И о заключении догадываюсь. Не пентобарбитал, а обычный крысиный яд, верно? Не две сотни свечей, а всего-навсего десяток? Ровно столько тебе привезли из леса?

– Таки да. И залечу я с этим заключением, как пить дать. Ведь что у нас получается, Димыч, маньяк объявился?

– О маньяке я тоже подумал. – Михальчук медленно кивнул, достал из кармана пачку сигарет, но вспомнил, что курить в питейных заведениях с некоторых пор запрещено, с досадой бросил пачку на стол. – Серийник налицо. Давай подробности…

– Ну что… девочка в лесу как бы одна была, но сам понимаешь, лес сосновый, следов и быть не может, земля толстым слоем хвои покрыта. Смерть наступила от пентобарбитала, что, впрочем, тебе уже известно. Непонятно, откуда.

– Опустим подробности, – загадочно улыбнулся капитан. – Давай дальше.

– Что дальше? В лесу на полянке круг был, свечами выложенный, на пальцах девочки следы парафина и копоть, она свечи, видимо, пальцами гасила, выше озвученного препарата при ней не нашли, так же не нашли его ни дома, ни в больничной палате диспансера. Что, собственно, и не удивительно. Следов борьбы не было, и вот это странно. Именно на этот факт давит Тёпленький, утверждая, что девочка ушла из жизни сама.

– Но ты так не думаешь?

– Разумеется. Пентобарбитал – препарат быстрого действия, да ещё в таком количестве… у девочки и времени-то оставалось свечи погасить, не более того.

– А дальше? – Михальчук содрогнулся, представив, как мучительно умирала девчонка.

– Нет, – угадав его мысли, покачал головой Николай, – она не мучилась, сначала наступил сон, а уже после остановка дыхания и смерть. Вопрос в том, как она его приняла. Исследовав содержимое желудка, я сделал вывод, что препарат был подмешан в напиток, он легко растворяется, но бутылки из-под «Фанты» на месте преступления мы не нашли, то есть кто-то унёс её с собой, ибо выбросить пустую бутылку где-то в другом месте, девочка физической возможности не имела. И ещё… Она лежала в такой позе, будто обнимала что-то. Ну как будто игрушку. В руках при этом ничего не было.

– Тоже забрал?

– Похоже на то… Странность заключается в том, что следов борьбы нет. Понимаешь, Димыч? Вообще никаких! Я бы сказал, что она пришла на полянку в сопровождении друга или человека, которому доверяла, зашла в круг, выпила газировку из бутылки, погасила свечи, легла и заснула.

– Или гипноз?