Точка невозврата

— Курятник у них там шерстяной, а не стая, — зло прокомментировал сказанное Стилет.

Возникла пауза, во время которой Юра активно работал ложкой и хрустел похожими на салатные листьями.

— Это, — прожевав, оторвался от еды попаданец. — Нет информации зачем нежить нам стену попортила? Главным образом мне не ясно почему они после в атаку не пошли? И зачем днем припёрлись? — спросил он.

— Увязли бы они во внутренней структуре лагеря, вот и не пошли. Демонстрация это. «Демонстративное подавление», — уверенно произнёс Стилет.

— И всё же что-то здесь не вяжется… — задумчиво произнёс Юра, после чего вернулся к рагу.

— Завтра на совещании Аринтон всё скажет, у него голова большая, — вставил Свисток.

— А сегодня что, утренней планёрки не было? — с полным ртом пробубнил попаданец.

— Нет, почему-то не было. Отменили. Наверно из-за восстановительных работ, — ответил Свиток.

Рахан, который среди зелёных командиров всегда отличался обстоятельностью, бережливо убрал в карман своей грубой куртки щепку-зубочистку, после чего произнёс:

— Знаете, в чём слабость Зелёной фракции?

Присутствующие моментально направили своё внимание на него. Даже сидящие с другой стороны стола тролли притихли.

— Слабость Зелёной фракции в Аринтоне… — озвучил свою мысль гоблин.

— Ты это о чём? — недовольно произнёс Стелет.

Приняв мрачно-авторитетный вид, Рахан заговорил:

— Предположим, численность Серой фракции ровно 200 000 монстров. Из них 199 900 тупая, пусть и не всегда слабая нежить, однако оставшаяся сотня в виде Серых стражей и Старших личей — способные принимать ответственные решения командиры. Заметьте, не аналог наших старших офицеров, а нечто уровня «Полководец» и выше. Тот же Проповедник — та ещё заноза в заднице, по слухам, он есть среди нежити большой авторитет и опытный управленец.

Далее возьмём гноллов. Пусть из зверолюдей в Желтой фракции один лишь Эллегия, зато Гноллы-генералы — естественные командиры, способные командовать большими отрядами своих собратьев при помощи телепатии. Хорошо хоть их у врага всего пара десятков, но они есть. А что мы? У нас за всех думает Аринтон. Увы, это наша специфика как вида — гоблины, тролли и огры социальный, но сброд. Командующий выбрал и обучил старших офицеров, и мы хороши, не спорю, но мы боевики, а не стратеги. Наш предел — эффективное командование парой — тройкой отрядов. Смешно, но у Аринтона даже вменяемого зама нет. Есть Белка, но амбиции этого похотливого тролля не выходят за рамки его бравого отряда. И не обладай этот — чавкающий как молодой кабанчик заблудший непонятным статусом, — ткнул гоблин в Юру своим узловатым пальцем, — замом бы давно стал он… Но глаза нашего Юрши светятся желанием побыстрее свалить в свой родной Озоторг и, что обидно, мы даже не в праве его за это осуждать…

«Я правда чавкаю? — панически подумал попаданец. — А ведь он до обидного прав», — осмыслив общий смысл услышанного, подумал Юра.

Стол погрузился в тягостную тишину.

— Со сказанным сложно спорить, но всё же мы не должны поддаваться унынию, — махом залив в себя остывший травяной чай, прервал тишину Юра. — Да, наша беда в том, что у нас есть только Аринтон, но он же и наше большое счастье, счастье, что он у нас есть… Предлагаю не вздыхать, а ценить то, что имеем, не забывая при этом свои слабые стороны. Кстати, я как раз собираюсь зайти к Аринтону. Только в баню наведаюсь. Может что узнаю до вечера, — задумавшись над своей новой проблемой, а именно, где раздобыть подобие зубочистки, произнёс молодой человек и встал из-за стола.

От сказанного настроение слушателей слегка улучшилось.

И всё же, несмотря на показную браваду, слова Рахана оставили некоторую тревогу в душе, солидно подпортив приподнятое с утра настроение.

***

Женя — товарищ Юры по команде, как-то размышлял на тему, что объявить основным инстинктом сексуальный, может только очень зажравшееся человечество. В смысле расстановки первоочередных приоритетов, режиссёры второсортных зомби-ужастиков, по его мнению, являлись куда более прозорливыми людьми. Да что говорить, даже мертвецы из их фильмов знали толк в самом необходимом, ведь мозг есть весьма питательная субстанция.

В первый месяц гоблинского плена, Юра питался довольно регулярно. В понедельник у него был завтрак, во вторник обед, а в среду ужин. А с четверга по воскресенье — разгрузочный день. В общем, с тем, что, когда очень хочется есть, жизненные приоритеты сильно меняются, он соглашался вполне искренне.

А вот дальше мнения разделились. Сам молодой человек после голода ставил холод, от которого в своё время настрадался, прямо моржом поневоле стал. Но закалка это одно, а когда тебе холодно двадцать шесть часов в сутки — совсем другое. Женя в этом вопросе с товарищем не соглашался и настаивал, что за голодом по степени угнетения идет физическое состояние, ведь когда у тебя что-то болит, тебе порой и не до голода и не до холода и тем более не до противоположного пола.

Это всё к тому, что лишь когда ты накормлен, у тебя ничего не болит, а голая задница не покрывается инеем, то тогда можно и детей заделать.