Точка невозврата

— Да точнее не бывает, сеньор лейтенант! Я же говорю, что слух у меня… В море уходили — ящики под брезентом были. Вернулись — они с меня повязку сняли, я сразу на ящики — раз — и посмотрел! А их нет — только брезент свернутый у борта лежал.

— Понятно, — дописывая что-то в своих бумагах, подытожил офицер. — Место показать можете?

— Так ведь глаза у меня были… — виновато развел руками мужчина и пожаловался убитым голосом: — А ведь они мне не заплатили ни песо! Обманули бедного рыбака. А у меня семья! И бензин такой дорогой… Понимаете, сеньор офицер? Ни одной самой мелкой монетки не дали — клянусь Девой Марией! Чтоб их кайман сожрал… А, я же не все рассказал! Они же потом меня на берег высадили и на моей лодке уплыли! Куда — не знаю. Лодку я в трех милях от деревни нашел — благодаря Всевышнему цела оказалась моя красавица. Но ведь ни песо!..

Лейтенант вроде бы с сочувствием вздохнул, спрятал исписанные листы в папку и, прощаясь с «важным свидетелем», похлопал его по плечу:

— Сантьяго, ты прав: на идиота ты не похож. Потому что ты и есть самый настоящий идиот…

Просьбы таких контор, как «Дирексьон де Интелегенсиа», во всем мире принято уважать и, по возможности, выполнять без проволочек и лишних, никому не нужных разговоров. Поэтому, когда офицер службы безопасности связался с пограничниками, стражи морских рубежей Кубы откликнулись довольно охотно и немедленно выслали в район, указанный обманутым коварными незнакомцами рыбаком, пограничный катер, на котором кроме штатного экипажа находились и двое профессиональных аквалангистов. Получив соответствующие пояснения и указания, ныряльщики в течение двух дней обшарили дно в месте предполагаемого затопления ценного груза, но ничего похожего на несколько деревянных ящиков так и не нашли…

…Вечер был теплым, ветерок с моря дул нежный и освежающий, а стол, накрытый к ужину хозяйственной чистюлей Марией, был просто великолепен! Камаро — курица, тушенная с овощами и поданная с рисом, свежий белый хлеб, заветная бутылочка — вся эта красота обещала замечательный вечер. А нежные взгляды жены и блуждающая на полных губах неуловимая улыбка откровенно намекали, что и ночь должна стать совсем не плохой.

«Еще бы ей не улыбаться! — поосновательнее усаживаясь за стол, сколоченный под навесом, сооруженным во дворе рядышком с глиняной печью, снисходительно рассуждал Рамирес. — Не каждый день мужчина приносит в дом целых триста долларов… За такие деньги можно и поласковее быть к мужу, хе-хе… Вот сейчас выпью, закушу хорошенько, да и… А что — имеем полное право! Дети накормлены, спят уже — можно и нам немножечко расслабиться!»

— Мария, ну где ты, несносная ты женщина?! Хватит суетиться, давай уже за стол садись!

— Да иду, дружочек, иду! Что ж ты, старый дурак, не предупредил меня, что ждешь гостей? Я бы побольше еды приготовила. — Мария, полноватая, не лишенная приятности женщина, подошла к столу, над которым болталась подвешенная к балке лампочка, и поставила на столешницу объемистую миску с салатом.

— Каких гостей, что ты мелешь… — завершить фразу Рамирес не успел, поскольку наконец-то заметил, что за спиной жены маячит не очень высокая и не больно-то могучая, но все же, несомненно, мужская фигура. Еще мгновение — и кубинец почувствовал, как где-то в груди разлился неприятный холодок, а в животе подозрительно заворчало — водила узнал мужчину, которого надеялся не встретить больше никогда.

— Приятного аппетита, амиго, — учтиво улыбнулся Орехов, непринужденно присаживаясь к столу. Затем извлек бутылку дорогого виски, легонько пристукнул донышком о столешницу и, поворачиваясь к хозяйке, протестующе замахал ладонями: — Нет-нет, уважаемая сеньора, пожалуйста, не беспокойтесь — я буквально час назад поужинал. Если позволите, я бы хотел немножечко посекретничать с вашим мужем. Уж простите великодушно — бизнес!

— Что вам еще от меня надо? — тусклым голосом спросил незваного гостя Рамирес, когда фигура жены растаяла в сумерках. — Я помог вам, отвез что и куда надо… Между прочим, меня на посту останавливали и спрашивали про чужаков, что-то укравших с американской базы. Не про вашу ли компанию? Я им ни слова про нашу встречу не сказал — распятием клянусь! Думал, что уже никогда тебя не увижу — дурак наивный… Теперь что? Кстати, и товар я так и не выгрузил — все, как ты просил! От начальства теперь точно влетит!

— Не сердись, вьехо! Ей-богу, ты нас здорово выручил, и мы тебе искренне благодарны! А будем благодарны еще больше, — недвусмысленно потирая пальцами, серьезным тоном сказал подполковник и продолжил: — Да ты, амиго, ешь, ешь, не стесняйся — ты же у себя дома. Только не пей — нам с тобой немного покататься придется.

— Это куда еще? Да и ночь на дворе. — И невооруженным взглядом было видно, что настроение у Рамиреса испортилось окончательно — похоже, даже слова о «еще большей благодарности» шофера не очень-то воодушевили, хотя… мелькнул, мелькнул в глазах жадный огонек.

— Амиго, есть у тебя хорошие знакомые в какой-нибудь автомастерской? Чтобы там станочек токарный, подъемник, сварка и все такое, а?