Точка невозврата. Лед и вода

Эту цепь событий он готовил уже более месяца, тщательно просматривая все неслучайные случайности. Повинуясь Зову, даже намалевал слово «Инна» белой краской на одном из разрушенных домов неподалеку от базы. Почти полмесяца гадал, зачем это нужно. Ведь пришлось изрядно повозиться, чтобы буквы были крупные и читались издалека. И только недавно стало ясно, что до свадьбы Чуд не доживет. Протеже Кота осталось жить не больше дня. Дункану требовалось только оказаться в этот момент абсолютно не у дел. По велению Зова его личное участие в этой истории полностью исключалось. Кот, конечно, все поймет – он умный, но… Серокрылому не надо объяснять, что означает Зов. Смирится и забудет.

– Эй, Пусик, – Дункан с вызовом посмотрел на Славу, потом скосил глаза на Кота. – Моя любовь живет на… каком этаже? Секс-марафон устроим на гражданке? Пригласим Инну, заберемся втроем на девятый этаж. Девочка она… ух, – чернокрылый щелкнул пальцами в воздухе. – Незабываемо будет.

Чуд не успел вскочить, а в лицо Дункану уже полетела тарелка с костями от курицы. Узкие глаза азиата сделались еще уже, а улыбка обнажила острые мелкие зубы. Чернокрылый подставил ладонь, тарелка упала на стол.

– И тебя, Лис, тоже приглашаю, Чудик сам не догадается это сделать, но ведь ты любишь трахать всех подряд.

– Дункан, встать! – лицо Кота не выражало никаких чувств, только глаза потемнели. – Лис, Чуд, отставить!

– Да у меня и так уже все стоит. Весь горю прямо. Там такие словечки… но я их уже знаю, мне она сама рассказывала… Кисик, – Дункан проигнорировал приказ взводного и смотрел только на Чуда.

Тот медленно наливался краской, было видно как сжимаются кулаки и багровеют маленькие уши на коротко стриженной голове.

– Дункан, тебя контузило? Двое суток на губе. Выполняй, – голос серокрылого звучал бесстрастно, а в глазах появилось понимание. Чернокрылый остановился – незачем было продолжать. Кот понял, что это Зов, а продолжение комедии могло вынудить его пойти на более серьезные меры. Просто потому что дисциплина и правила. Сидеть же на губе без конца и края не слишком хотелось. Двух дней было более чем достаточно. Да и понизить в звании могли. А это деньги, которые Дункан любил, ценил и хорошо умел считать. Ему, как и всем ангелам, приходилось держаться «ближе к народу», не поднимаясь в звании выше лейтенанта, но до сержанта опускаться тоже, знаете ли… И так-то все псевдосверстники, с которыми в очередной раз приходилось начинать службу, уже либо майоры и полковники, либо ушли на гражданку… А он все лейтеха и лейтеха вместе с серокрылым и его ручной собачонкой.

Влад кивнул Лису, и Славик бессильно опустился на скамейку. Тимофей или, как его звали сослуживцы, Лис, аккуратно разжал пальцы, отпуская руку Чуда.

– Спокойно. Посиди, чайку выпей, – перед Славой как по волшебству появился стакан с чаем.

Азиат поднял глаза на Дункана и улыбнулся.

– Предложение, конечно, интересное, но я сам выбираю, кого трахать… и куда – тоже. Могу и тебя потешить. Ты же нарываешься, – улыбка стала понимающей.

– Лис, заткнись, – поморщился Кот. – Дункан, пошел на губу. Хоть пару суток проведем в тишине.

Чернокрылый развернулся на пятках и почти строевым шагом вышел из столовой. Никто из обычных сослуживцев не увидел торжествующей улыбки на его губах.

***

В пустыне ему, пожалуй, нравилось. Особенно на закате. За пределами базы был обрыв, с которого открывался особенно красивый вид. Кот иногда уходил сюда, чтобы посидеть в тишине. В случае чего Лис знал, где его найти. В каком-то смысле самоволка, но серокрылый мог себе это позволить. Это и многое другое. Его судьба была определена на сотни лет вперед. Ничто не могло сбить его с дороги. Он мог многое себе позволить, но не хотел вообще ничего. Разве что иногда испытывал необходимость посидеть в одиночестве, вглядываясь в небесную высь.

Небо звало его. Тихо, почти незаметно. Он привык не обращать внимания на этот еле слышный зов. Но иногда хотелось остановиться и позволить себе ощутить причастность к чему-то намного большему, чем все то, что окружало его здесь.

Микаэль говорил, что когда-нибудь ему, Владу, будет позволено уйти туда. Вверх. В переливающиеся алыми, желтыми, серыми, зелеными и голубыми красками небеса. Прекрасные до комка в горле. До остановки дыхания. До дрожи в руках…

Но пока он был здесь. Потому что так нужно. Потому что в этом заключался его долг.

Микаэль был доволен Владом. Кот отлично слышал Зов так, как наделенный абсолютным слухом музыкант различает мельчайшие нюансы композиции. Мало кто из серокрылых мог похвастаться подобным чутьем. Влада почти никогда не терзали сомнения в том, что должно сделать. И он ни разу за все эти годы не ошибся. Даже в самом начале. Образцовый серокрылый. Если бы не одно «но». Как говорил Микаэль: «Такое чувство, что ты слышишь Зов ушами, а не душой. В тебе есть пустота, которая не дает пойти выше». Влад понимал и не понимал эти слова. Он сам знал, что чего-то не хватает. Но не мог понять, чего именно.