Точка невозврата

У него выступили слезы от смеха, а я готова была заплакать от отчаяния.

Брошюра называлась «Военная и боевая работа партии социалистов-революционеров за 1917–1918 гг. Семенов Г.И.».

– Это и есть та самая рукопись, – пояснил Агапкин, – через месяц после заседания она вышла большим тиражом в Берлине, на русском и на немецком.

«Под моим руководством была группа в составе Каплан, Пепеляев (бывшие политкаторжане), Груздиевский и Маруся. Однако для акции по убийству Ленина была создана другая группа: Каплан, Коноплева, Федоров, Усов. Но на одном из митингов в решающий момент Усов дрогнул и не решился. Его вывели из группы. На завод Михельсона послали Каплан и рабочего Новикова. Каплан вышла вместе с Лениным и сопровождавшими его рабочими...

После выстрелов Каплан бросилась бежать, но через несколько минут остановилась, обернулась лицом к бегущим и ждала, когда ее арестуют».

– Надеюсь, тебе не надо напоминать, что с декабря двадцать первого года шла подготовка к показательному процессу над партией правых эсеров. Семенов был авантюрист и жулик, штатный агент ВЧК, но это не важно. Рукопись читал и редактировал лично Коба. Главным пунктом обвинения стали три крупных теракта лета восемнадцатого. Убийства Володарского и Урицкого, покушение на Ленина. Вот в связи с этим и решили в апреле 1922-го удалить пулю, хотя бы одну. А заодно требовалась уважительная причина, чтобы не ехать на Генуэзскую конференцию. Там, по агентурным сведениям, готовилось реальное покушение на Ленина. И операция по извлечению злодейской пули была весьма кстати.

– Значит, пули действительно в нем сидели? – спросила я.

Но Агапкин ничего не ответил, исчез. Он давал мне понять – с последним, пятым действием водевиля я должна разбираться самостоятельно, без его помощи.

Многие современники событий и более поздние исследователи пишут о странностях, нелепостях, неувязках в покушении, в следственном деле, в показаниях свидетелей. В начале девяностых прокуратурой было возобновлено дело Каплан и совершенно точно установлено, что она не стреляла в Ленина. Кто стрелял – до сих пор неизвестно. О медицинской стороне покушения тоже рассуждают многие и тоже замечают странности. Но сам факт ранения, пусть легкого, но все-таки ранения, не отрицает никто.

Даже самые хладнокровные скептики верят, что Ленин был ранен. В него попало две пули. Предлагается несколько версий.

1. Стреляла террористка Коноплева, подруга Семенова.

2. Эсеры ни при чем, покушение организовали: а) Свердлов; б) Троцкий; в) Дзержинский; г) они трое вместе; д) попарно, в любом порядке.

Обе версии со всеми подпунктами несостоятельны по одной простой причине. Если бы эсеры в лице Коноплевой или, допустим, Свердлов с Дзержинским и Троцким захотели убить Ленина, они бы нашли возможность это сделать. К тому же Коноплева, как и Семенов, была сотрудницей ВЧК и по заданию партии эсеров, без санкции ВЧК, вряд ли пошла бы на теракт.

3. Инсценировка.

Цель вполне понятна.

а) лучший способ предотвратить покушение – инсценировать его.

б) требовалась уважительная причина, чтобы начать красный террор. Это все-таки был 1918-й, а не 1937-й.

Но сторонники этой версии тоже настаивают на том, что какие-то пули в державное тело попали. Доводы приводятся вполне разумные.

а) Если не было пуль, что же тогда удалили в апреле 1922-го и при вскрытии в январе 1924-го?

б) Ленина осматривало столько врачей, в том числе немецких. Как же они не заметили? А если заметили, почему никто ничего об этом не сказал, не написал?

Версия инсценировки отлично объясняет загадочные слова Свердлова – «уславливались», «сговорено».

Наверное, они уславливались так:

Свердлов: «Владимир Ильич, давайте мы вас немножко подстрелим, ради спасения великого дела революции».

Ленин: «Подстрелите, Яков Михайлович. Но только вы уж, батенька, подстреливайте меня грамотно, аккуратно, не заденьте мои жизненно важные органы».

Свердлов: «Не волнуйтесь, Владимир Ильич, будет очень меткий стрелок, с ним уже все сговорено».

Ленин: «Стрелок-то меткий, а если пули как нибудь не так полетят?»