Точка обмана

Толланд распластался по стеклу кабины и безостановочно бил в него кулаками. Легкие все настойчивее молили о глотке воздуха, и он понимал, что должен срочно подняться на поверхность.

«Толкай стекло!» — пытался сказать он Рейчел.

Он слышал, как свистит, вырываясь из щели, воздух, видел поднимающиеся пузырьки. Майкл провел пальцами по краю стекла, пытаясь снова обнаружить поврежденный участок прокладки, неровность, за которую можно зацепиться. Нет, он потерял то место.

Кислород в легких закончился. Толланд стукнул в стекло последний раз. Он ничего уже не видел внутри. Было слишком темно. Собрав последние силы, он крикнул:

— Рейчел... толкни... стекло...

Слова его утонули в бульканье воды.

ГЛАВА 129

Рейчел казалось, что ее голову ломают на части какими-то средневековыми пыточными инструментами. Стоя на коленях, согнувшись возле сиденья, она чувствовала, как неумолимо подступает смерть. Силуэт в окне пропал. Стук прекратился. Темно. Толланд ушел. Бросил ее.

Свист сжатого воздуха, поступающего откуда-то сверху, напомнил о ветре на леднике Милна. На полу кабины набрался целый фут воды. В голове завертелось сразу множество мыслей, воспоминаний и видений. Вспышками фиолетового света они пронзали мозг.

В полной темноте батискаф начал крениться куда-то вбок, и пленница потеряла равновесие, не в силах удержаться. Стукнувшись о сиденье, она упала вперед и ударилась о стекло. Плечо пронзила резкая горячая боль. Рейчел обессилено привалилась к стеклу и внезапно ощутила странное явление — давление внутри кабины определенно уменьшилось. Боль в ушах отпустила, и Рейчел ясно услышала, как с шумом выходит из батискафа воздух.

Ей потребовалось всего несколько мгновений, чтобы понять, что произошло. Упав на окно, она своим весом немного выдавила стекло наружу, и воздух начал по его периметру выходить из кабины. Это означало, что стекло держится слабо! Рейчел неожиданно поняла, о чем с таким упорством пытался сказать ей Майкл. И зачем он так повысил давление в кабине.

Он хочет, чтобы она выдавила окно!

Наверху, над головой, продолжал шипеть сжатый воздух. Даже лежа Рейчел чувствовала, как снова стремительно нарастает внутри батискафа давление. На сей раз она почти приветствовала вновь появившуюся боль, хотя очень боялась потерять сознание. С трудом, кое-как поднявшись на ноги, Рейчел всем своим весом из последних сил надавила на стекло.

Оно едва дрогнуло.

Она снова бросилась на стекло. И еще раз. Болело плечо. Рейчел хотела попробовать снова, но внезапно «Тритон» начал крениться назад. Тяжелый двигатель перевесил балластные баки, батискаф перевернулся и пошел ко дну вверх смотровым окном.

Рейчел опрокинулась на спину, упав на противоположную от окна стену. Лежа в плещущейся воде, она смотрела вверх, на протекающий купол, нависающий над ней, словно гигантский небосвод.

За ним была ночь... И тысячи тонн тяжелой, давящей океанской воды.

Пленница попыталась встать, но тело не слушалось, словно налитое свинцом. Мысли снова вернулись в детство, в ледяную хватку замерзшей реки.

«Борись, Рейчел! — кричала мать, пытаясь дотянуться до нее. — Борись, карабкайся вверх!»

Рейчел закрыла глаза. Она тонет. Коньки кажутся неподъемными, свинцовыми; они утягивают ее вниз. Она видит, как мать распростерлась на льду, чтобы равномерно распределить собственный вес, и изо всех сил тянется к ней. «Держись, Рейчел! Бей ногами!»

Девочка старалась как могла. Она немного приподнялась над водой. Мелькнула искра надежды. Мать крепко схватила ее за руку.

«Я держу! — закричала мать. — Теперь помоги мне тащить тебя! Бей ногами!»

Мать тянула ее вверх, а девочка из последних сил попыталась оттолкнуться от воды тяжелыми, непослушными от груза коньков ногами. Но и этого оказалось достаточно. Мать вытащила ее на лед. Дотащила мокрую дочь до сугроба на берегу и только тогда позволила себе заплакать.

Мучаясь от возрастающей влажности и жары в батискафе, Рейчел открыла глаза и посмотрела в окутавший ее мрак. Она слышала, как мать шепчет — всего лишь шепчет — из могилы. Но голос ее заполнял все пространство внутри уходящего под воду тяжелого металлического шара. «Бей ногами!»

Рейчел посмотрела на прозрачный купол над головой. Собрав остатки сил, забралась на сиденье, которое сейчас лежало почти горизонтально, словно кресло стоматолога. Упираясь в него спиной, Рейчел согнула колени, насколько могла, вытянула вверх ноги и, сконцентрировавшись, всем телом оттолкнулась от сиденья. С диким криком, вместившим в себя и ее усилие, и отчаяние, она ударила ногами в центр купола. Резкой болезненной судорогой так свело икры, что в глазах потемнело. В ушах снова застучало, и Рейчел почувствовала, как опять резко ослабевает давление. Резиновая прокладка с левой стороны стекла отошла, и внезапно толстый прозрачный лист полиакрилата открылся, словно амбарная дверь.