Точка Омега

В таком случае, получалось, что это энергия, пришедшая из глубокого космоса. Впервые ее заметили в конце девяностых прошлого века русские астрофизики, но их американские коллеги считали, что данный фактор не имеет серьезного значения.

Когда Сэм снова заговорил, его голос прозвучал на октаву выше, и ему самому стало противно.

— Этого просто не может быть. — Он откашлялся.

— И тем не менее.

Мощный ионный поток прямо сейчас проникал в Солнечную систему, и резкое увеличение его интенсивности не вызывало сомнений. Его наставница ждала ответа.

— Я думаю, это волна энергии от какого-то явления за пределами Солнечной системы, возможно, древней сверхновой.

— Почему древней?

— Ну, очевидно, что по сравнению с обычным выбросом солнечной энергии этот заметно сильнее, но я думаю, что если бы сверхновая находилась близко… тогда волны были бы значительно мощнее.

— Если только мы не находились на дальнем кольце с 1997 года и сейчас видим передний фронт импульса.

Сэму совсем не понравилось то, как прозвучал ее голос. Он поднял голову и встретился с ней глазами.

— Вы напуганы.

— Вспышки сверхновых не редкость.

— Но… О, господи! — Если перед ними передний фронт импульса волны сверхновой, это может привести к гибели жизни на Земле. — Невозможно!

Уилсон потянулась через его захламленный стол и сделала то, чего ни разу не делала раньше, и что, наверное, относилось к категории неуместного поведения. Она прикоснулась к его руке, начала что-то говорить, но остановилась на полуслове, и ее молчание сказало ему все без слов.

Это было возможно. Очень даже возможно.

Однако, когда об их открытии в конце концов стало известно прессе, люди не так чтобы сразу побежали в церкви умолять бога о спасении. На самом деле их открытие получило всего один абзац в «Научных новостях» и пару дней висело на сайте Космос.com. Его прокомментировали несколько научных блогов, но, по большей части, мимоходом.

Однако уровень энергии в Солнечной системе постепенно повышался, и эта тенденция с каждым днем становилась все более отчетливой. Никто не заметил, что ионный поток начал набирать силу с точностью до наносекунды ровно в полночь двадцать первого декабря.

Но история о том, что происходило с нашей Солнечной системой, станет обретать все большее значение, пока не превратится в самую важную, величайшую и, в определенном смысле, последнюю из историй.

Глава 1 СЧАСТЛИВЧИК

Май 2020 года

Дэвид Форд ни разу в жизни не летал на личном реактивном самолете, но доставка нового главного психиатра в суперпривилегированную Военную клинику именно таким способом казалась неизбежным фактом. Самолет был маленьким и гораздо более шумным, чем обычный лайнер, зато быстрым и обитым бархатом, пусть и слегка потрепанным. Кожа в некоторых местах тихонько потрескивала, ковровые дорожки вытерлись после того, как по ним прошло бессчетное число ног.

Напротив сидела миссис Обри Денман, член совета директоров — сплошные острые углы и отчаяние, худые руки, шея, напоминающая узловатую веревку, лицо — археологическая карта подтяжек, которых было так много, что, в конце концов, она стала похожа на воскового двойника самой себя. Ее смех состоял только из звука, в нем не слышалось даже намека на чувство. Ей, наверное, уже исполнилось семьдесят пять или даже больше.

Самолет вызывал у Дэвида клаустрофобию — в летательном аппарате ни один сантиметр не пропадал даром. На кухне в полной готовности броситься исполнять желания пассажиров стоял замогильного вида официант в голубом блейзере и с глазами, лишенными всяческого выражения за годы ожидания.

Миссис Денман была так богата, что владела собственным самолетом, двумя пилотами и официантом.

Дэвид оказался в совершенно поразительной ситуации: тридцатидвухлетний психиатр, получивший сразу после резидентуры[8] прекрасную работу во времена, когда найти хоть какую-нибудь практически не представлялось возможным.

— Доктор Форд, я хочу воспользоваться ситуацией и сообщить вам кое-какую дополнительную информацию.

Они сидели друг напротив друга, соприкасаясь коленями в крошечном пространстве самолета.

— Я буду вам чрезвычайно признателен.

— Во-первых, я хочу извиниться за самолет.

— Он просто замечательный, и я невероятно признателен вам за возможность добраться на нем до госпиталя; в противном случае, дорога заняла бы несколько дней.

— Этому самолету пятьдесят лет. И он единственный из принадлежащих мне, который летает. В более современных лайнерах отказала электроника — так мне сказали.

Солнце, разумеется. Проклятое Солнце виновато во всех проблемах. Дэвид обратил внимание на мельком прозвучавшее признание, что миссис Денман владеет несколькими самолетами. Удивительное дело.

У него сложилось впечатление, что она собирается с духом, готовится к следующему заявлению, точно человек, который ждет взрыва или катастрофы. Однако, когда она заговорила, ее голос прозвучал спокойно, почти небрежно:

— Вам ведь известно, что доктор Аллман стал жертвой пожара?