Точка опоры

Со стыдом наблюдал за собственным нервным срывом, когда подозревал профессора в том, что тот просто использует его. Сейчас, глядя на все со стороны, по прошествии долгого времени, Гарри понимал, что были все предпосылки к тому, чтобы предположить, что Снейп привязался к нему и действительно переживал. Просто тогда юноша был слишком погружен в собственные переживания и неуверенность, чтобы что-то замечать.

Воспоминания о днях, пролетавших в учебе и общении с Малфоем и Снейпом, вызывали тепло в груди. Было приятно вновь переживать волнение, которое возникло после разговора о том, что, возможно, Сириус еще жив.

Самый счастливый в его жизни День Рождения вызвал счастливую улыбку. Теперь Гарри отчетливо видел, что уже тогда профессор испытывал к нему теплые чувства. «Сюрприз» в виде живого и невредимого Сириуса заставил юношу недовольно поморщиться — обида того дня опять накрыла его с головой. Впрочем, почти сразу же Поттер вспомнил, насколько изменился его крестный, каким надежным он стал. Недовольство тут же исчезло.

Чувство щемящей нежности пронзило сердце, когда Гарри вновь ощутил печаль и одиночество профессора в ночь после его Дня Рождения. Все-таки удивительно, сколь сильно он полюбил этого человека всего за каких-то полгода, но юноша ни о чем не жалел. Наоборот, искренне благодарил Судьбу за такой подарок.

Затаив дыхание, Гарри смотрел на сцену встречи с Малфоем в Хогвартс-экспрессе. Так хотелось подойти и обнять испуганного парня! Жаль, что он просто просматривал воспоминания. Желание увидеть любимого было столь же сильным, как и недавнее желание увидеть названного отца.

Легкое смущение вызвало представление, устроенное им в первый учебный день. Было странно со стороны наблюдать за тем, как меняются собственные черты лица, а взгляд становится властным и непреклонным. Хотя больше всего Гарри поразила реакция учеников и учителей: они даже и не думали ему перечить. Это было так удивительно — раньше Поттер и не подозревал, что может произвести подобное впечатление на других людей.

Внезапно его затопила жажда расправы — вновь захотелось проклясть семикурсников за то, что те посмели напасть на Драко. Только теперь это была осознанная злость — тогда-то Гарри еще не понимал, что блондин ему дорог.

С легкой улыбкой наблюдал за тем, как они с Гермионой продумывали месть. Увидев же белую розу в своих руках, весело захихикал: Драко ему рассказал потом, сколько шуму поднялось в подземельях из-за этого невинного розыгрыша. Тепло разливалось по телу, принося умиротворение.

Разговор с директором, произошедший сразу после расправы над слизеринцами, вызвал тихую грусть. Гарри все-таки жалел, что так и не смог сохранить дружбу с этим волшебником. Ведь одно время он действительно считал Дамблдора кем-то вроде своего дедушки — заботливого и понимающего. Печально было осознавать, что они никогда не смогут вернуться к доверительным отношениям. Только не после всего, что произошло.

Поттер завороженно наблюдал за их дуэлью с Драко. Он еще помнил, как тяжело ему было сражаться в тот раз из-за ослабнувших щитов, поэтому юноша представить не мог, что со стороны это противостояние казалось прекрасным и смертельно опасным танцем.

Воспоминания о первом «политическом» совете факультета Гриффиндор вызвало в Гарри двоякие чувства: гордость, что он смог удержать ситуацию под контролем, и горечь оттого, что ему пришлось взять на себя роль правителя. Он никогда не хотел быть лидером, но жизнь раз за разом вынуждала брать на себя лишние обязательства.

С легким недоумением Поттер вспоминал разговор на призрачном рауте. «Сказки Бидля? Опа, я их так и не прочитал. Надо будет на досуге этим заняться, а то сдается мне, призраки таким образом хотели о чем-то рассказать».

Спор с Малфоем вызвал у Гарри удивление — теперь, смотря на ситуацию со стороны, он понял, что уже тогда Драко нравилась его близость, о чем красноречиво говорил румянец на бледных щеках. «Получается, он раньше меня осознал свои чувства? Надо же. Интересно».

Инициатива Рона вновь созвать Отряд Дамблдора все так же вызывала тихую ярость. Гарри так и не смог понять, когда друг превратился в завистливую, жаждущую славы и власти мразь. Думать, что тот всегда был таким, не хотелось.

Увидев следующую сцену, Гарри мрачнеет: Снейпа вызвал Волдеморт. До сих пор юноша боится, что этот монстр решит пожертвовать своей магией ради мести предателям. Страх, что он окажется недостаточно силен, чтобы защитить любимых, никуда не делся.

Вновь его захлестнула злость из-за ссоры с Роном. Все-таки некоторые люди неисправимы: предпочитаю жить в своем маленьком мирке, никогда не задумываясь над чем-то глобальным. Это раздражало. Даже бесило. Неужели так сложно было понять, что квиддич в данный момент — не самое важное? Легкая горечь — уже тогда Гарри понимал, что пятилетняя дружба разрушается на глазах только из-за того, что рыжик не хочет взрослеть. Очередная склока и последующий удар Уизли вызвали лишь болезненную усмешку. Вот он, момент, когда Золотое Трио перестало существовать.