Точка падения

В раздумьях и механическом движении вперед Альтобелли не замечал, что у него появились попутчики. Параллельно, метрах в ста справа, бежала небольшая стая слепых псов, не приближаясь к лейтенанту, но и не удаляясь. Псы не видели в человеке ни испуга, ни враждебности и потому были весьма озадачены.

Это была юная стая — вчерашние щенки, ведомые таким же молодым псом. Старики давно уже набросились бы на человека или ушли бы в поисках иной добычи. Но эти были глупы и голодны, а потому продолжали бежать через заброшенную пахоту. И если бы не стая ворон, копошившаяся в старых бороздах, на которую хрипло гавкнул один из псов…

Лейтенант мгновенно обернулся на лай и дал короткую очередь — просто так, на слух, потому что знал, что при соприкосновении с псами размышлять не рекомендуется. Телепаты, обладающие зачатками разума, слепые псы зачастую предпочитали не связываться с огнестрельным оружием, благо в Зоне хватало менее опасной добычи. Справиться с псевдоплотью или кабаном, набросившись всей стаей, значительно проще, чем потерять половину ее еще на подходе.

Но это были молодые и глупые псы, и они так же мгновенно помчались к стрелявшему.

Альтобелли огляделся — до края поля было рукой подать, а выбранный им ориентир оказался накренившимся на спущенных баллонах зерноуборочным комбайном с еще заметной надписью «Нива» на бункере. Лейтенант побежал к нему, спотыкаясь и понимая, что главное сейчас — не упасть.

Собаки прыгали через борозды, но фору в сто метров отыграли как раз в тот момент, когда лейтенант взбежал по ржавой лесенке и захлопнул за собой дверцу кабины. Спустя восемь-десять секунд вожак врезался мордой в стекло, с визгом отлетел назад и скатился по дырчатым ступенькам вниз, сбивая своих лезущих за добычей соплеменников.

Альтобелли закрылся изнутри, использовав автомат как засов. Теперь можно было отдышаться. Лейтенант уселся на истлевший дерматин кресла и сделал пару глотков воды из фляги. Видно было, как внизу бегают туда-сюда псы, поднимая уродливые морды и слепо глядя на Альтобелли.

— Не дождетесь, — сказал лейтенант по-итальянски, закрутил крышку фляги и обернулся, чтобы проверить, надежно ли закрыта дверь. Опираясь лапами о стекло, на площадке снаружи стоял вожак и скалил желтые кривые зубы. Можно было пристрелить его в упор, но это означало разбить стекло, чего делать не стоило. Псы были слепы, и для них стекло было такой же преградой, как и железо.

Отстрелять их отсюда, сверху? Нет, лучше подождать. Патроны тратить попусту смысла нет, может, покрутятся вокруг и уйдут.

Альтобелли понадежнее закрепил автомат и сверился с картой. С такой высокой точки, как кабина комбайнера, он видел далеко, но только вперед и влево. Впереди уходила вдаль лесополоса, посаженная по краю поля, слева было само поле, по которому лейтенант еще недавно шел, вспоминая свой разговор с Россано. Лейтенант представил, что было бы, заведи он комбайн. Как из трубы вырвутся выхлопы солярного дыма, как завибрирует под ним жесткое кресло на пружинном амортизаторе, как закрутятся валы, как завизжат собаки, не успевшие отскочить и перемалываемые металлическими зубьями шнеков…

Неплохо бы проверить, подумал Альтобелли. Говорят, в Зоне иногда работают совсем уж древние механизмы, которые сожрала коррозия. Здесь бывают места, где есть электричество, которое никто не вырабатывает. Есть места с телефонной связью — вот только говорить по ней не с кем, а те, кто с кем-то все же говорил по неожиданно зазвонившим в пустых квартирах телефонам, иногда сходили с ума.

Сам лейтенант ни с чем подобным не сталкивался, относя к легендам, но сейчас он попытался сообразить, как может запускаться вот такой зерноуборочный комбайн. Чем черт не шутит. Ключа зажигания у комбайна, понятное дело, нет — это не джип. Тогда… Тогда, возможно, вот этот рычажок?

Альтобелли пощелкал — безрезультатно. Улыбнулся сам себе: ишь, захотел уехать от слепых псов с комфортом, разве что кондиционера и стереосистемы не хватает… Оглянулся через плечо — вожак все так же стоял, безмолвно прижав отвратную морду к стеклу, по которому стекали мутные струйки слюны. Лейтенант снова с трудом подавил желание пристрелить тварь. Еще раз щелкнул рычажком на облезшей приборной панели и сам не поверил, когда в недрах огромной машины что-то с усилием провернулось.

Глава двадцать третья Бернштейн и Эйзенштейн

Я, скосив глаза, посмотрел на часы — прошло всего около двадцати минут. В то, что Аспирин просто так уведет отряд по истечении отпущенного мной срока, я не верил. Скорее всего он максимум устроит людей в проверенном здании — если там все в порядке — и с кем-то придет нас искать. Если ему воспрепятствует профессор, Аспирин его может пристрелить. Или это сделает Пауль.

— Вы смотрите на часы, — сказал бдительный Излом. — Вас ждут товарищи, и вы надеетесь, что они придут к вам на помощь. Надеюсь, вы понимаете, насколько глупо на них надеяться в сложившейся ситуации.