Точка перехода

Прежде всего, мы наблюдаем деятельность метагрупп в области «белых», совершенно законных областях экономики и финансов. Здесь они берут под контроль самые доходные, ключевые для постиндустриального общества ниши. Это — виртуальные финансы и инвестиционный бизнес. Гораздо реже метагруппы включают в себя крупнейшие производственные компании. Упор на виртуальный капитал совсем не случаен. Ведь метагруппы располагают почти неограниченными источниками финансовых средств, благодаря чему в нужный момент можно использовать любое производство в своих целях. Любого индустриала можно контролировать через финансовые потоки или заёмный капитал. Или через систему мобилизации денег с помощью выпуска ценных бумаг. Имея такие орудия господства, можно помыкать производством, не покупая его формально, не участвуя в собственности производящих компаний, не сажая своих людей в кабинеты управляющих заводами. Да и зачем покупать производство в условиях торжествующей глобализации? Оно сковывает подвижность метагруппы, привязывает её деньги к конкретной отрасли, региону или стране. Делает более заметными её финансовые потоки. Зачем «чужим» свои заводы и фабрики. Нынче только деньги покажи — и к тебе в поисках заказов прибежит толпа конкурирующих производителей из Азии, Восточной Европы, бывшего СССР…

Поэтому в «белой» экономике метагруппы заняты финансовыми спекуляциями, банковским делом, инвестиционным бизнесом. Они оставляют производительные компании традиционному капиталу. Но оставляют таким образом, что контроль над старым капиталом всё равно остаётся в руках метагрупп. Именно они направляют и обслуживают финансовые потоки.

Но метагруппы действуют и в «серой» экономике. В этой области вполне легальные корпорации уклоняются от уплаты налогов. Метагруппы используют «серую зону» по двум направлениям. Их головные структуры выводят свои капиталы в оффшорные зоны, уходя из-под юрисдикции крупнейших западных государств. С другой стороны, метагруппы берут на себя обслуживание других компаний в «серой экономике», помогая им избегать уплаты налогов. Они постепенно втягивают в свои схемы реальный сектор, подчиняют его себе и обеспечивают ползучую криминализацию производителей. Сначала они делают их своими младшими партнёрами — а потом и бесправными вассалами.

Наконец, есть экономика «тени». Как правило, под ней имеют в виду преступные, незаконные сферы деятельности: оборот наркотиков, проституцию, контрабанду, незаконное производство оружия и торговлю им, бизнес на контрафактной фармацевтике, операции с донорскими органами. О конкретных механизмах действия метагрупп в криминальной среде мы скажем ниже. А пока отметим, здесь метагруппы видят очень перспективное поле деятельности, где можно резко увеличивать свои богатства, а значит — и могущество.

Обратимся к поприщу политическому. Прежде всего, метагруппы самым активным образом обозначают свое влияние и присутствие в сфере законной, легальной политики. Это — политика президентов и премьеров, парламентов и партий. Тут есть принципы выборности, разделения властей, гласности. В общем, все принадлежности современной западной демократии. Шеддим придают этой сфере огромное значение. Хотя многие исследователи отзываются о легальной демократии Запада как о ширме и бутафории, это не совсем так. Легальные политические механизмы по-прежнему играют решающую роль для обеспечения повседневного функционирования западного общества. Но за последние тридцать лет метагруппы сделали всё, чтобы проникнуть в каждый уголок легальной демократической системы. Они обеспечили своё представительство и тайное влияние в каждом политическом институте «развитых стран».

Но ещё более пристальное внимание Античеловечество уделяет той части политики, которая не видна широкой общественности. Той, что стоит за спиной публичной политики и регулируется деятельностью закрытых и тайных обществ. Вот здесь Античеловечество приложило титанические усилия и внедрилось в Закрытую Сеть американского общества. Сообщество Тени постаралось захватить важнейшие её элементы и сформировать новое поколение богов Сети, призванное победить своих предшественников и конкурентов. А после — окончательно направить развитие западной цивилизации на путь, отвечающий целевой задаче сообщества «чужих».