Точка пересечения

Представляю вашему вниманию нашу новую разработку. Это агент Элен, он будет сидеть к вам спиной с наброшенным на голову капюшоном, чтобы затруднить обзор боковым зрением и приглушить все звуки. Ваша задача, по моей команде, неслышно подойти к нему сзади и произвести… нет, пока не выстрел, просто любые агрессивные действия — толкнуть, пнуть ногой или ударить кулаком. Главное, ваши действия должны быть разнообразными и непредсказуемыми. Силу воздействия можете не ограничивать.

Элен деловито уселся за стол, накинув капюшон, раскрыл книгу и тетрадь и стал сосредоточенно что-то переписывать, совершенно не обращая ни на кого внимание. Он вел себя так, будто он один в классе и нет в мире причин, способных его потревожить. Полковник незаметно кивнул первому курсанту, указывая глазами на агента.

Ни шороха, ни скрипа, словно совершая плавный безмолвный полет в воздухе, курсант начал приближаться к Элену. И вдруг, совершенно нелепо вытаращив глаза, он вскрикнул и быстро отдернул занесенную руку, как от удара током. Один за другим потерпели неудачу и другие курсанты, хотя это всегда происходило по-разному. Кого-то било током, кто-то спотыкался на пути к цели, а кто-то даже и подойти близко не смог, внезапно обнаружив, неспособность к передвижению. Некоторые пытались увернуться от ударов невидимого противника и с грохотом падали на пол. Поначалу забавная игра, превращалась в жестокое избиение беспомощных курсантов, прошедших серьезную боевую подготовку.

— Думаю, с оружием получим аналогичный результат, но во избежание беспорядочной стрельбы, рисковать не будем! — подытожил Холодов.

* * *

Несмотря на мое отчаянное сопротивление, мне присвоили позывной «Элен». Холодов сказал, что так будет даже лучше в целях конспирации.

— Ну кому в нашей-то стране придет в голову связывать подобное имя с представителем мужского пола? А по возвращении к гражданской жизни, ты вновь обретешь свое настоящее гордое имя! — успокаивал меня Холодов. А Гуревич, в свою очередь, убеждал меня в тесной связи имен Элиот и Энит с моей персоной. Настойчиво уверял, будто бы он «разглядел» это в глубинах моего сознания. Более того, он был абсолютно уверен в тесной связи этих двух персонажей между собой и даже в их сотрудничестве, поэтому считает логичным объединение их в одно имя.

Однако все остальное мне здесь нравилось, занятия были интересными и полезными. К моим способностям добавилось умение читать мимику лица и жестикуляцию, я углубил знания по психологии, особенно их практическое применение. Ежедневные тренинги существенно укрепили мою способность к зрительному восприятию и запоминанию абсолютно всего, что способны были зафиксировать мои пять чувств.

А монах стал приходить все реже и реже:

— Отныне я не вижу смысла являться в этом образе тебе, — как всегда он говорил почти стихами. — Психолог твой уже и так обеспокоен присутствием моим в тебе и руководстве! А если будет что сказать, придут слова и мысли, ты сам которые поймешь. Я буду в них, узнаешь сразу, ведь я воображение твое.

О целях моего обучения и почему выбор пал именно на меня, он так и не сказал, мол потом все станет ясно. А пока вполне достаточно будет навыков, приобретенных в своем мире. Ведь именно этого им как раз и не хватает — моего умения совершать конкретные действия здесь. Они же могут только создавать образы, которые дают команду к действию.

— Интересно, какие цели стоят у Холодова? — думал я. — Ну убедиться, что я не шпион. Да он до конца в это никогда не поверит! А зачем обучает всем этим премудростям? Чтобы я шпионов ловил, используя свои возможности? Но ведь он же сам говорил: «Погони с драками, это лишь результат неудачно проведенной операции» — возможно, он хочет научить меня использовать свой «тонкий слух» для более широкого применения. Например, вычислять ход мысли противника, а не только его физическую активность.

* * *

— Ну вот! Не успели мы с тарелочками и галлюцинациями товарища Быстрова разобраться, так нам еще привалило! — начал Холодов совещание, — Неделю назад у нас пропало трое пацанов на туристическом слете в местных лесах. Тут, конечно, не тайга и не джунгли, но преподаватели забили тревогу, мало ли что могло случиться, самому старшему 12 лет. И ногу сломать могли, и утонуть. Три дня их искали, на уши всех местных поставили. Нашли в трех километрах от лагеря, слава Богу, живыми. Но! Вот тут внимание — никто из этих ребятишек совершенно ничего не помнит! Ни куда пошли, ни за чем пошли.

— Может врут? Не хотят о своих намерениях рассказывать, я помню, мы тоже в этом возрасте вытворяли…

— Хорошо, что ты помнишь, Смирнов! Плохо, что они ничего не помнят. С ними уже беседовали, целую медкомиссию провели. Психолог утверждает, что на их сознание было оказано сильное воздействие. А значит опять с этим нам разбираться!

— Анатолий Иванович, карта местности нужна, какие населенные пункты поблизости…