Точка разлома

Пять или шесть «бронезавров» вспыхнули, одного перевернуло ударами взрывных волн, остальные вели ответный огонь в движении, постоянно маневрируя, проламывая широкие просеки в руинах, сумрак пылевой бури превратился в ослепительный полдень, воздух пылал, в здании, где прятались сталкеры, по стенам прыснули трещины, часть фасада начала оседать, рушась в пространство улицы, Гонту отшвырнуло от окна, словно тряпичную куклу, – не будь на нем бронескафандра, он бы погиб от баротравм и переломов просто потому, что оказался в опасной близости от титанической схватки.

Через несколько минут он сумел привстать, стряхивая обломки кирпича, повел взглядом, дико озираясь по сторонам.

В полусотне метров от позиции сталкеров, вращаясь, падал «дракон». Его металлическая шкура зияла множеством пробоин, изнутри рвались языки пламени, лопасти двух соосных винтов еще резали мглисто-оранжевый воздух, но участь захваченной техносом «Пустельги» уже была предрешена – еще секунда, и глухой удар потряс землю, ослепительный выброс пламени ударил в небеса, следом полыхнуло еще и еще раз…

Пошатываясь, цепляясь за огрызки стен, Гонта в самоубийственном исступлении упорно пробирался назад, к рухнувшей части фасада, откуда мог взглянуть на разворачивающиеся события без посредства сканеров или имплантов.

Он просто боялся задействовать электронику. Способности метаморфа у него отсутствовали, и среди битвы машин в распоряжении Гонты оставался единственный способ маскировки – понизить до минимума энергопотребление систем бронескафандра и не раздражать исполинов направленным на них сканирующим излучением.

Добравшись до иззубренной границы обвала, он затаился.

Бой уже закончился.

В пространстве улицы пылали девять подбитых «бронезавров» и два изувеченных «дракона». Куда подевались остальные машины, оставалось только гадать.

Гонта испытал внезапное облегчение, граничащее с чувством эйфории.

«Я жив…»

Мысль билась в опустевшем рассудке, вызывая нервную дрожь, взгляд блуждал по неузнаваемо изменившимся окрестностям. Он уже понял, что выжить в отчужденных пространствах ему не под силу. Скорость и качество эволюционных изменений техноса не поддавались осмыслению.

– Тим, Шелест, как вы? – сипло выдавил он, пытаясь унять бьющий мурашками озноб.

– Бывало и лучше… – раздался по связи ответ Шелеста. – Что там снаружи?

– Бой закончился… – Гонта вдруг вздрогнул, уловив характерный звук работающих сервомоторов. На несколько мгновений он задействовал сканеры и ужаснулся – к месту недавней схватки спешили десятки среднеразмерных механических тварей.

– Ну и местечко выбрал Макс для точки сбора… – тихо произнес Гонта. – Шелест, сюда движутся механоиды. Надо уходить!

– Нет.

– Почему?

– Ты сканеры не отключай, поймешь.

Гонта зло скрипнул зубами. Задействовать системы обнаружения ему было попросту страшно.

– Шелест, толком объяснить можешь? Что случилось?

– Макс с Монголом недалеко. Их маркеры появились минуту назад.

Новосибирская зона отчужденных пространств…

Шел проливной дождь.

Пепельная буря улеглась. В теснине улицы пылали машины. Скелеты зданий рвались ввысь, вонзались во тьму, отсветы пламени заглядывали в пустые, мертвые окна нижних этажей.

Отовсюду слышались ноющие звуки работы сервомоторов. Они приближались, становились отчетливее, визгливо рвали по нервам.

– Технос. – Макс как будто сплюнул скрипящее на зубах слово.

– Что технос? – нервно озираясь, переспросил Тим.

– Воюют между собой. И это нехорошо.

– Почему?

– Нам проблем прибавляется, – скупо ответил Максим, а затем добавил: – Количество механических тварей постоянно прирастает, ввяжешься в бой с одним – тут же еще с десяток приползет. Как сейчас, например, – он выразительно очертил рукой окрестные руины, затем перевел взгляд на пылающих «бронезавров». – Да и под такую вот раздачу попасть для сталкера, считай, верная смерть.

– И что же делать?

Макс усмехнулся.

– Тебе – не напрягаться, – приободрил он Тима. – А мы понемногу привыкаем. Адаптируемся.

Монгол тем временем запрыгнул на ближайший, уже обуглившийся и теперь лишь истекающий едким дымом корпус «бронезавра», ударом кулака, с «перчаткой» из фрича проломил обугленную броню, вскрыв внутренний отсек.

– Макс, притормози. Тут арпогреб уцелел. Штатные заряды для ИПК, энергоблоки и плазменные гранаты, – перечислил он содержимое ячеек боевого эскалатора. – Забираем, лишним не будет.

– Добро. – Максим остановился. – Гонта, помоги Монголу. Тим, к стене. Шелест, со мной.

Звуки сервомоторов слышались уже в гулких пустых этажах окрестных зданий.

– Они идут, – не выдержав, глухо произнес Шелест.

– Слышу. Нам все равно не вырваться без боя.

– Зачем мы воюем, Макс?

– Это не война, Шелест.

– Работа?

– Это наша жизнь, – Макс ответил тихо и серьезно.

Импланты выли тревогой.

Механические твари приближались. Они шли за законной добычей, их интересовали остатки поверженных «бронезавров», а сталкеры…

Сталкеры – лишь букашки на пути тяжелой эволюционной поступи техноса.

– Монгол, долго возишься!

– Уже готово! Гонта, забирай гранаты и погнали!