Точка разрыва

– Ты на велосипеде? – спросил Джон.

– Вы спасаете землю с каждым нажимом на педаль. Разрастающиеся серые облака нависли над вершиной холма Хокинса, как стая заговорщиков.

Джон одним глотком допил кофе, опустил чашку на стол:

– Пошли. Я брошу твой велосипед в багажник джипа. Хочу подъехать к школе и посмотреть что и как.

– Да ничего там особенного. Говорю тебе, ты перестраховываешься.

– Пусть так. Но лучше проявить чрезмерную осторожность…

– И это не будет достаточной осторожностью, – в два голоса сказали Дин и Натан.

Неожиданная улыбка, как стружка дерева, показавшаяся из-под инструмента плотника, раздвинула губы Джона:

– Наверное, я это уже говорил.

– Миллиард раз, – ответил Натан. – Теперь говоришь миллиард первый.

«Озон?» – размышлял Дин.

Портье был крупным мужчиной с молодым лицом. Он разговаривал по телефону, когда Пайпер вбежала в вестибюль.

– Он пытается убить его! – оглушительно закричала она. – В номере. Остановите его.

Клерк поднял вверх толстый указательный палец, потом что-то хмыкнул в трубку.

– Он убивает его! – кричала Пайпер.

– Прошу прощения, – клерк прикрыл ладонью трубку. – Через минуту я вас выслушаю.

Под действием страха и адреналина она ворвалась за стойку, выхватила трубку из пальцев и со звоном швырнула ее на рычаг.

– Эй, что это вы делаете?!

– В одном из ваших номеров убивают человека.

Клерк моргнул, как будто до его лица дотронулись электрошоком.

– Убивают? Что вы имеете в виду, говоря: «Убивают»?

– То, что его больше нет в живых, идиот. Ради бога, дайте мне запасной ключ и вызовите 911.

Наконец-то портье очнулся:

– Бетти, позвони шерифу, – сказал он женщине, толкавшей тележку с грязным бельем, потом сдернул с крючка за стойкой связку ключей. – В какой комнате?

– Второй этаж. Я точно не знаю. Увидела с парковки.

Он помчался наверх через две ступеньки. Пролет лестницы распадался на два коридора. На заднюю парковку выходили окна двенадцати комнат – шесть справа и шесть слева.

– Куда? – спросил портье.

– Налево.

Несмотря на свою тучность, он двигался быстро. Пайпер следовала за ним по пятам.

– Какая комната?

Пайпер провела рукой по волосам. Ее кожа наэлектризовалась. Кончики пальцев похолодели.

– Не знаю, не знаю. Я не подсчитала. Я просто подняла голову, а они были там. Стучите в двери.

Клерк подошел к ближайшей двери и заколотил в нее:

– Управляющий отеля. Откройте!

Ответа не последовало, и он воспользовался ключом, скрылся в номере, потом высунул голову:

– Здесь пусто.

Пайпер прошла мимо него к следующей двери и еще через одну. Под кожей у нее бушевал огонь. Казалось, что вся кровь сменилась фреоном, леденящим ее тело. «Нет, нет», – мысленно говорила она у каждой двери. Потом остановилась.

– Они здесь, – вскрикнула она и принялась трясти дверь.

– Откуда вы знаете? – подбежал к ней клерк, держа наготове запасной ключ.

– Просто знаю. Откройте дверь, – Пайпер обрушила на дверь град ударов. – Откройте!

Клерк оттолкнул ее в сторону. Он учащенно дышал; легкий пот уже проступил на его лице. Портье вложил ключ в замок. Замок щелкнул. Ручка легко повернулась. Он налег на дверь. Она подалась на несколько сантиметров, а потом застопорилась.

– Что? – клерк на секунду остановился, но тут же понял, в чем дело: – Боковая задвижка. Кто-то задвинул засов изнутри.

Пайпер Блэкмор встряхнула руки и сжала кулачки, как боксер, вставший наизготовку.

В этом номере, в этом номере, что бы там ни было, в этом номере и больше нигде.

– Он умирает, – прошептала она.

– Отойдите назад.

Клерк отпрянул к противоположной стене, затем, разбежавшись, ударил в дверь всей своей массой. Дерево разлетелось. Дверь распахнулась. Не удержавшись на ногах, клерк глухо приземлился на казенный коврик зеленого цвета.

Стала видна комната. Кровать, тумбочка, ванная (дверь открыта), полка с планкой для одежды, заполненной вешалками, телевизор, вмонтированный в стену.

Кровать. Босые ноги. Кто-то лежит на спине по другую сторону кровати. Подчиняясь внутреннему порыву, Пайпер перемахнула через лежащего на полу клерка.

За кроватью распластался обнаженный мужчина с еще не просохшими волосами, с лицом цвета пергамента, разинутым ртом, вытаращенными глазами, распухшим языком. Удушье.

Синевато-красную шею мертвой хваткой держала рука. Одна рука.

глава 7

Натан Перкинс остановил его в коридоре отделения интенсивной терапии.

– Он жив, Дин, едва дышит, но жив.

Дин Трумэн кивнул, пульс участился, дыхание стало неглубоким.

– Мы были в школе – Джон… он хотел увидеть кирпич, когда раздался звонок. Что случилось? Дежурная сказала, что удушение.

Натан Перкинс нервно передернулся. Вытерев губы рукой, он произнес:

– Его душили.

– Душили? Ты серьезно? Душили? Как? Кто?

– Не знаю. Они позвонили мне в офис. Я больше ничего не знаю. Все это как-то бессмысленно.

Администратор вызвал доктора Помпаса на третий этаж. Санитар толкал тележку с расшатанным донельзя левым колесом по коридору, выложенному бежевой и зеленой плиткой. Разболтанное колесо скрипело, как заржавевшая петля ставни на ветру.

Скрип, скрип, скрип, вз-зык.