Точка разрыва

– Это Дженкинс Джонс. Кто-то пытается украсть его грузовик. Парень с белыми волосами. Если бы вам удалось найти пару постоянных помощников, хотя бы Джерри Нильса, он бы мог… Мистер Эванс, мистер Эванс?

Мейсон пулей вылетел из комнаты.

Дверь оказалась незапертой. Кабина грузовика блистала роскошью модного автомобиля, присутствовали даже кожаные сидения, тонированные окна и консоль, вероятно позаимствованная у «Боинга-747».

– Класс. Клик. Флип.

Он нырнул под рулевое управление и отодвинул предохранительную крышку. Глазам Уайти Доббса представилось беспорядочное множество проводов и схем панелей приборов.

– Что за черт?

Он неожиданно понял, что его познания в управлении машинами, особенно в случаях отсутствия ключа зажигания, были двадцатидвухлетней давности и не могли применяться в век компьютеризации.

– Убирайся к дьяволу из моего грузовика, – потребовал позади него мрачный голос.

Доббс поднял голову и понял, что смотрит в дуло пистолета сорок пятого калибра.

– Убирайся. Немедленно. Паршивый хиппи, – сказал пожилой человек.

На груди у него красовалась красно-белая бирка с именем: «Дженкинс».

– Твой грузовик? – спросил Доббс, потом улыбнулся. – Отлично.

Все, как он и думал, – теперь Дженкинс не сомневался. Настоящий, живой, накачанный наркотиками хиппи. Волосы белые, странно белые, глаза черные, как угольные копи. А когда сучий сын улыбнулся, то Дженкинс почувствовал, как внутри у него все сжалось. Боже, эта улыбка!..

Накачанный наркотиками хиппи моргнул. Мелкие голубые искры посыпались у него из глаз.

– Что за черт? – отпрянул назад Дженкинс.

Он в беспокойстве дернул свой сорок пятый калибр, который вдруг показался очень тяжелым, но в то же время таким жалким. Дженкинс Джонс закусил нижнюю губу и взял хиппи на мушку.

– Подними руки и выйди из грузовика.

– Ты так считаешь? – сказал беловолосый бродяга и ткнул в его направлении ножом. – Ключи, быстро.

– Что? – Дженкинс задохнулся от негодования. – Ты совсем потерял мозги, мальчик? Это сорок пятый калибр Смита и Вессона. Снесет тебе пол-лица. У меня пистолет. А у тебя только нож. Я здесь главный.

Накачанный наркотиками хиппи задумчиво почесал себе подбородок.

– Так думаешь? – он наклонился и сделал выпад.

Двигался бродяга молниеносно, так что Дженкинс не успел среагировать. Нож мелькнул в морозном воздухе. Удар пришелся на пистолет.

Кри-и-ик.

Такой странный, причудливый звук.

Дженкинс в недоумении смотрел, как ствол, описав дугу, упал на дорогу.

– Ключи.

Дженкинс уронил обезображенное оружие.

– Ключи.

Он отстегнул ключи с пояса и протянул их в кабину. Ключи звенели, как крошечные колокольчики.

Незнакомец опробовал почти все, пока не наткнулся на подходящий. Потом вставил его в отверстие. Мотор взревел. Дженкинс Джонс пытался что-то сказать.

– Что? – спросил владелец ножа. – Говори громче. Дженкинса так трясло, что он едва мог вымолвить слово, но сделал над собой усилие:

– Я говорю, у меня там, в бардачке, презервативы.

глава 36

Чувство собственной беспомощности. Кто-то взял и выскреб ложечкой все мозги из его головы. Числа, числа – его друзья, его тайны. А теперь, когда они особенно были ему нужны, они ускользали.

– Никакого смысла, – сказал Дин, встряхивая бумажку, испещренную цифрами и символами.

– Должен быть смысл, – простонал Натан.

Его послали, чтобы достать экипировку, необходимую для успеха отчаянного дела Дина. И он вернулся только затем, чтобы услышать, что ценнейшая информация, информация, за которую Джон Эванс отдал свою жизнь, не поддавалась расшифровке?

– Она основана на твоей теории.

«Он прав. Тогда почему я не могу прочесть ее? Думай, думай, – приказывал змеям Дин. – Ну же. Сортируй мысли, одну задругой».

Каково было назначение этой бумаги? Он был уверен, что это список временных разрывов, точек, которые можно использовать для контроля над материализацией Доббса. Средства перемещения без фактора хаотичности, разработанного Дином, оставались у Доббса весьма примитивными. На листке отображались отправления и возвращения.

Дин убедился, что существовало два вида разрывов: открытые, как эти видимые пульсирующие отверстия, возникшие в его классной комнате, и скрытые, слабые места в магнитном поле, не видимые простому человеку, но которые мог пробить тот, кто обладал достаточной долей радиации. Именно последними Уайти Доббс пользовался, чтобы перемещаться из одного пространственно-временного отрезка в другой.

Дин взглянул на даты, уравнения, коды. Никакого смысла. Никакого.

– Вы можете вычислить, доктор Трумэн, – сказал Джерри. Его молодое лицо обвисло. Казалось, за последний час он постарел на десять лет.

– Конечно, он может. Ты ведь написал их или, по крайней мере, напишешь, – Натан Перкинс покачал головой. – У меня голова разболелась ото всех этих перемещений. Все шиворот-навыворот.

Навыворот? Наоборот?

– Что ты сказал? – спросил Дин. Натан потер виски кончиками пальцев.

– Я сказал, что у меня разболелась голова.

– Потом.

Мэр перестал массировать виски и задумался.

– Я сказал, что все шиворот-навыворот, – осторожно повторил он. Дин улыбнулся. Неужели так просто? Так просто?