Точка заката

А здесь, на этом пятачке, мы застряли минут на двадцать. Полностью погруженные в то, чтобы оградить себя от разбушевавшейся вокруг эпидемии и попытаться спасти хотя бы нескольких гражданских, мы забыли, что кроме них здесь есть и еще кое-кто.

Может, и не забыли, но никак не ожидали такой наглости.

Судя по звуку, судя по плотности и частоте выстрелов, у них было несколько револьверных гранатометов. Им и целиться особо не пришлось, достаточно отстреляться с другой стороны магазина, оттуда, где находился второй ряд касс. Два десятка гранат при таком раскладе вполне достаточно, чтобы в корне изменить расстановку сил.

Они ошиблись лишь в одном. Вместо того чтобы нашкодить и убежать, пока это возможно, вывести взвод из строя, забиться в какой-нибудь угол и радоваться своей победе, — вместо этого они решили дожать нас сразу.

Гранаты взрывались одна за другой, секунд двадцать. Под обстрелом прежде всего оказался центр, площадка перед кассами, на которую вел проход. Почти прямо под нами.

После первого взрыва я еще не успел сообразить, что происходит, а Богослов уже сдернул винтовку с поручня и потащил меня вперед. Когда взорвалась четвертая граната, мы находились уже в ювелирном.

Здесь было чуть потише, хотя стекла вряд ли могли защитить от осколков, так что мы сразу побежали в глубь магазина.

Тут взрывы слышались послабее.

— Привет, девчонки, — весело сказал Богослов, устраиваясь рядом с продавщицами, за стойкой с украшениями в конце торгового зала. — Мы подумали, что вы тут без нас скучаете.

Непохоже на него. Он вел себя странно, но я тут же понял, что он поступает правильно. Пока мы снаружи удерживали периметр, эти две женщины здесь слышали только выстрелы, вопли и стоны. Жались друг к другу и тихо теряли рассудок.

А вот фривольный тон Богослова оказался им привычен. Возвращал их к той реальности, в которой они жили раньше. И наверняка надеялись в нее вернуться.

Напрасно надеялись. Уж я-то это знал. После такого реальность не излечивает сама себя. Все, что происходит сейчас, все это происходит навсегда. И даже если им посчастливится выжить, будет идти с ними по жизни до самого ее конца. Тащиться, прятаться по углам, но не отставать и не теряться. Они будут помнить этот день, который полностью повернул их жизнь в другую сторону, который просто вывернул ее наизнанку. Они будут помнить даже меня, наверняка будут. Возможно, как спасителя, а может — как ангела, трубящего перемены.

Отнюдь не к лучшему.

— Девчонки, мы еще зайдем, попозже, — сказал Богослов и поднялся на ноги.

— Куда? — тихо спросил я.

— Надо успеть перебраться в разрыв на перезарядку, — ответил Богослов на бегу. — Плотность огня высокая, но у них, скорее всего, ручные модели. Как только станет потише, выбегаем — вниз и обратно за продуктовые полки.

— У кого у них? — лишь уточнил я.

— Заодно и выясним, — сказал напарник.

Как бы быстро он ни реагировал, «шалуны» все равно начали действовать раньше нас. Я видел, что два моих тыловых, до этого шатающиеся у касс, покатились в глубь магазина, выискивая обидчиков.

— Их от четырех до двух десятков, — сказал кто-то в рации. — Гот убит. Я еще от него ничего не нашел, но первая граната разорвалась прямо рядом с ним.

— Мне руку оторвало, — признался кто-то в эфире. Я не сразу узнал голос Призрака. — По локоть. Заполз в магазин, тут не достанут.

— Перевязать? — спросил кто-то.

— Уже, — ответил Призрак. — Но Оператор рядом со мной стоял. Вижу тело. Не шевелится.

Пока они докладывали о потерях, мы спрыгнули прямо в сторону касс. Я упал удачно, даже не отшиб себе ног, перекатился и на мгновение замер между кассами. Посмотрел вперед. В том проходе, напротив которого я оказался, не было никого. Пробежал дальше и устроился с торца продуктового ряда.

— Бронза убит, ыть. Тюжок, ыть, без сознания. Его аппаратура разбита, да и не смогу я без него с ней разобраться. Мы, ыть, без глаз.

— И без связи, — сказал кто-то.

— Призрак, тебе командовать.

— Мне? Да с этой рукой я вот-вот тоже без сознания останусь. А Тоско что?

— Щас, очухаюсь, — глухо произнес Тоско. — Контузило. Кевлар осколками посекло. А так вроде ничего. А где Опер?

— В резерве. — Я перестал следить, кто говорит отдельные фразы.

— Бронза? Призрака слышал. Гот? — Тоско явно пропустил предыдущие переговоры.

— Все в резерве.

— Вашу мать. Кто у Гота выжил, отзовитесь?

В эфире повисло молчание.

Перекличка не мешала нам двигаться.

Я выглянул во второй проход, тоже оказавшийся пустым, увидел в нем удачно брошенный погрузчик и перебежал за него. «Шалуны» доскакали до сектантов. Где-то у этих людей явно сидел очень хороший организатор, с дьявольски извращенным мозгом, но хороший, признаю. Тот, кто спланировал всю эту акцию от начала до конца.

Но сами по себе бойцы они оказались никудышные.