Точка зрения Всеведущего читателя. Том 4

[Гигантская История «Освободитель Забытых» продолжает свое повествование!]

Это были наши Гигантские Истории.

Истории были не только «Компанией Ким Докча». Те, кто долгое время наблюдал за определенной историей, в конечном итоге излучали тот же свет, что и сама история.

Созвездия, наблюдавшие за нашей историей, теперь излучали тот же свет, что и мы.

[Это конец истории, которую ты создал.]

[Черный Огненный Дракон злобно взревел, когда ему отрезали хвост.]

[Разбитое пламя Уриэль рассеялось, как пепел.]

[Великий Мудрец, Равный Небесам, взмахнул своим сломанным Посохом Цзиньгу в сторону Созвездий «Императора».]

Предложения, написанные на «Последней Стене», неуклонно теряли свой свет. Я потянулся к этому свету.

Цу-чучучут!

[У Вас нет квалификации, чтобы вмешиваться в «Последнюю Стену».]

Кончики моих пальцев пронзила боль. Искры опалили их до черноты.

Я стиснул зубы и закричал.

— У меня есть право контролировать эту историю! Я уже прошел основной сценарий.

Наградой за последний сценарий была «Последняя Стена».

Король Доккэби улыбнулся.

[Действительно, у тебя есть право. Однако у тебя нет полномочий изменять эту историю. Это приведет к нарушению "Вероятности".]

Я посмотрел на предложения, всплывающие на «Последней Стене» в реальном времени, и высвободил свой истинный голос.

[...Останови эту историю, прямо сейчас.]

Все Истории, которые я собрал до сих пор, кричали.

Еще не было слишком поздно. Для Уриэль, Черного Огненного Дракона и Великого Мудреца тоже. Они все еще были живы.

[[Аид, наш ■■ здесь.]]

Это можно было бы изменить, если бы это было прямо сейчас. Эти плавные предложения, их можно было бы исправить. Я мог бы схватить концы незаконченных предложений и написать поверх них что-то другое.

[Ты хочешь спасти их?] Спросил Король Доккэби. [Я тоже когда-то был таким, как ты.]

Мир, в котором он жил, расстилался у него за спиной.

Появилась незнакомая мне планета. На этой планете происходил сценарий.

[Я тоже пережил ужасные несчастья. Трагедии, с которыми ни одно существо не могло бы справиться в одиночку… К тому времени, когда трагедии перестали казаться мне трагедиями, я оказался в этом месте.]

Словно прорвавшаяся плотина, часть стены обрушилась на меня. Огромная история, заключенная в объятия «Последней Стены», начала вливаться в меня.

Цу-чучучучучу!! …

Мне казалось, что мой разум разрушается.

Истории, которые я уже знал, и те, которые не знал, – Истории всей вселенной накапливались в моей душе.

[«Четвертая Стена» яростно сопротивляется!]

[«Четвертая Стена» защищает Ваш разрушающийся разум!]

Смерти, которые я пережил, и смерти, свидетелем которых я был, накладывались друг на друга.

[Почему с тобой случилось так много плохого?]

Эти истории, которые легко можно было отнести к категории несчастий, начали рушиться в моей голове.

[Не упивайся Историями. Потому что, в конце концов, это всего лишь одна из бесчисленных мировых линий, которые ты создашь в будущем.]

Мало-помалу чувство печали притупилось. Скорбь и отчаяние тоже. Все эти эмоции печали слились в одну глиноподобную массу и стали чем-то неразличимым.

[В этом мире так много несчастий, так есть ли причина печалиться о каждом из них?]

Слишком многое в конечном итоге устареет.

[Ты спросил меня, кто автор этого мира. Ты можешь стать этим существом.] Король Доккэби продолжил. [Если ты хочешь спасти их, то должен признать тот факт, что все, что ты любишь, не имеет смысла, что уже написанные Истории – это просто иллюзии, которые можно легко изменить, и что они – лишь тени великой, благородной мечты.]

Вместе с шепотом Короля Доккэби Вероятность Гигантской Истории начала меняться.

[Стань архитектором совершенно нового мира, чтобы возглавить следующее поколение «Звездного Потока».]

Это было невероятно заманчивое предложение. Если бы я принял предложение Короля Доккэби и стал новым архитектором «Звездного Потока», то смог бы спасти всех. Я бы смог спасти эту мировую линию, переписав все эти Истории.

И за это спасение нужно было заплатить только одну цену.

[Перестать любить эту историю.]

В этот момент кто-то схватил меня за руку. Она была пропитана кровью, как будто какое-то время била по чему-то.

Это была рука человека, который очень долго писал истории.

— ...Проснись, ладно? Ты не писатель.

Когда она успела сбежать из прозрачных стен? Хан Союнг говорила со мной, разрывая бинты зубами и снова наматывая их на кулаки.

— Нет, ты читатель, который обещал стать первым читателем моего романа.

В конце ее слов из всей ее фигуры вырвались Истории.

[История «Прогнозирующий Плагиат» начинает свое повествование!]

Цу-чучучучут!

Предложения, написанные на «Последней Стене», стали беспокойными.

[Воплощение "Хан Союнг" активирует свой атрибут!]

— Даже если в мире много трагедий, печаль все равно остается печалью, тупица!

В тот момент, когда Хан Союнг упала на пол, часть Истории, цеплявшаяся за «Последнюю Стену», рухнула.

Глаза Короля Доккэби расширились.

[...Стена, ты смеешь! …]

Он не смог закончить то, что хотел сказать.