Точка зрения Всеведущего читателя. Том 4

Хан Союнг всегда хотела написать определенные предложения для таких людей. Написать предложения для тех людей, которые не могли ничего сказать или написать.

Как и всегда, все, что она могла делать, это писать "предложения".

Но, пока она могла перейти на другую сторону этого круга…

Пока она могла избавиться от этой точки, тогда…

[Идиот, который беспрекословно принял предложенный в шутку лимонный леденец и пососал его.]

— Ким Докча!

К сожалению, этого было недостаточно.

Она не могла добраться до другой стороны стены только с помощью своих предложений.

Именно тогда поверх руки Хан Союнг легла еще одна рука.

Это была Ю Сангах.

По обе стороны от нее были развернуты мандалы, когда она начала загружать свою Историю. Вытирая кровь, стекающую по носу, она слабо улыбнулась.

— Докча-сси.

[Человек, который спрятался в шкафу в одиночестве, чтобы почитать "Пути Выживания".]

Предложения Ю Сангах теперь взывали к Ким Докча.

Словно хватаясь за дверную ручку, их руки протянулись и схватились за вращающийся круг. Однако его скорость ничуть не уменьшилась. Им все еще не хватало предложений. Но тут руки еще двух человек легли поверх рук двух женщин.

— Я буду держаться за внутреннюю часть!

— Я слева!

Джун Хивон и Ли Хюнсунг, издав громкий, энергичный крик, тоже начали цепляться за круг.

[Человек, который молча слушал скучные истории из армии.]

Ли Хюнсунг, крича, высвободил свою Историю, а Джун Хивон рядом с ним подстроилась под его темп.

[Чертов упрямец, проклятый нарушитель спокойствия.]

— Докча-сси! Ответь нам! Ты нас слышишь, верно??

А затем свои руки добавили Ли Сольхва и Гон Пильду.

[Человек, который всю ночь искал лекарственные травы ради своих товарищей.]

[Ублюдок, который украл все мои земли.]

— Аджосси!

— Хен!

Двое детей тоже бросились вперед. Маленькие ручки Шин Юсунг и Ли Гильюнга по очереди легли на руку Хан Союнг.

[Человек, который всегда лгал, чтобы успокоить кого-то другого.]

[Тем не менее, человек, который не очень хорошо умел лгать.]

Прямо за ними была Ли Джие со своим мечом. Она использовала свои кулаки, чтобы врезаться в круг. Она ударила по нему, а затем ударила еще и еще.

— Я все равно не могу сказать что-то настолько нелепое! Так что, просто выходи уже!!

[Кальмар аджосси.]

Разные воспоминания каждого из разного времени и места – все эти предложения каждого отдельного момента собрались вместе и пожелали одного Ким Докча.

Однако точка по-прежнему не хотела сдвигаться с места даже после оклика товарищей. Нет, только их руки превратились в кровавое месиво.

Теперь их Истории были погашены. И тут над точкой всплыло предложение.

[Может быть, желание спасти его – это просто наша жадность?]

— Заткнись!

[Может быть, он не нуждается в спасении?]

Товарищи также знали это – знали, что их действия могут оказаться бессмысленными.

Вот почему они хотели знать.

Спросить.

Протянуть руку и подтвердить.

— Ким Докча! Я знаю, что ты там! – закричала Чан Хаен. – Мы говорили об этом, не так ли?! Даже если мы не можем связаться друг с другом, даже если мы не можем встретиться, мы должны продолжать стучать в стену до конца, верно?? Даже если стена никогда не откроется, мы договорились продолжать что-то писать на ней, не так ли?!

Даже если мы не можем связаться друг с другом, даже если мы не можем встретиться друг с другом, мы должны продолжать стучать по стенам друг друга.

Даже если эта стена никогда не откроется, все равно продолжай писать что-то на этой стене.

— Когда мы это сделаем, тогда, возможно, кто-то когда-нибудь увидит наши слова....!

Тогда, может быть, просто может быть, ты, наконец, захочешь выбраться из этого места.

— Пожалуйста! Скажи что-нибудь! Что угодно! Пожалуйста–!

И вот, ладонь Чан Хаен врезалась в точку. А в следующее мгновение…

[«Стена Невозможного Общения» раскрывает свою силу!]

Точка начала понемногу трястись. Впервые за все время аура «Четвертой Стены» изменилась.

[Т ы сме еш ь]

Ю Сангах не пропустила это открытие и закричала.

— Докча-сси! Мы же обещали встретиться в следующей жизни, не так ли?!

[«Стена Сансары» раскрывает свои возможности!]

Ли Гильюнг тоже закричал, словно не хотел проигрывать.

— Хен, ты всегда считаешь себя виноватым во всем!

Джун Хивон продолжила то, на чем закончились слова мальчика.

— Мне все равно, добрый ты или злой, Докча-сси! Я не собираюсь судить тебя по стандартам этого мира. Вот почему...!

[«Стена, Разделяющая Добро и Зло» раскрывает свою тему!]

— ...Пожалуйста, открой эту дверь!

В следующее мгновение мощная отдача, исходящая от двери, снесла товарищей.

Какофония громких звуков взрыва совершенно оглушила их. Когда звон в ушах утих, вокруг осталась только холодная тишина.

Раненые товарищи вставали один за другим. Однако прежде чем Ли Хюнсунг успел что-то сказать, Хан Союнг поспешно приложила палец к губам.

Подобному тому, как слабая, мягкая морось увлажняла иссохшую землю, послышался очень тихий шум.

Тук.

Этот шум доносился из-за точки.

Место за пределами завершения истории.

Хан Союнг была первой, кто услышал этот звук.

Тук, тук....

Звук такой тихий и слабый, но все же, несомненно, дающий другим знать о его присутствии там.

[Он был там.]