Точки Лагранжа

Не успели козы довести до нашего двора похитителей, как раздался звук летящего вертолета. Через пару мгновений вертолет приземлился на моей лужайке и из него стали выскакивать вооруженные люди в бронежилетах.

– Это еще кто? И что они делают на моей лужайке?

– Я подмогу вызвал. Сейчас заберут этих и улетят обратно, – сообщил Кирилл.

– Пару человек мы оставим, – поправил Кирилла бравый офицер, лицо которого было закрыто специальной маской.

– Зачем? – спросил Василий.

– Директор распорядился. Во избежание повторения подобного эксцесса.

Офицер козырнул и мы снова остались втроем. Баба Шура, как всегда, незаметно растворилась в пространстве; служивые, оставленные нам в помощь, заняли пост у калитки; а Рад так медленно шел, что, казалось, сейчас упадет.

– Может ему помощь нужна? – обеспокоено спросил я.

– Не нужна. Он знает, что ему делать. Давайте зайдем в дом и продолжим наше совещание, – распорядился Кирилл.

– Так что ты собирался сказать? Про стенд полунатурного моделирования испытательно отдела? – спросил я, когда мы расселись вокруг стола.

– На стенде все идет просто замечательно. Все узлы находятся в рабочем состоянии. Но …

– Они не работают в реальности, – продолжил фразу Кирилла, вошедший в комнату Рад.

Выглядел он куда лучше, чем пару минут назад на улице.

– А какова периодичность отказов? – спросил я.

Этот вопрос был вызван тем, что меня понесло. Интуиция начала работать. Я блаженствовал, я парил. Пространство и время были вне меня, а внутри меня рождались новые идеи и решения.

– Мы установили только один период – 28 дней, – ответил Василий, окончательно пришедший в себя.

– Я так и почувствовал. А другие отключения у вас были … Сейчас, одну минуту.

Я встал из-за стола и полез в книжный шкаф за астрономическим справочником. Вернувшись на свое место, я открыл справочник, посмотрел таблицы солнечных и лунных затмений и назвал даты, на которые мои гости среагировали очень живо.

– Все так и есть! – воскликнул юный гений.

– Понятно. Движение планет искажает торсионные поля, – заключил Василий.

– Вот-вот. Физический вакуум устроен так, что параметры его элементов взаимно скомпенсированы и измерить их, существующими в наше время приборами, невозможно. Однако известно, что доминирующим параметром является спин – момент вращения.

– Не трудись, Фил. Мы помним, что спин бывает левым и правым, причем одинаковые спины притягиваются, а разные отталкиваются, то есть картина обратная для электрических зарядов, – пробасил Кирилл.

– А насчет того, что спин и порождает торсионное поле, вы в курсе?

– Издеваешься?!

Василий аж подскочил со своего стула.

– Василий. Ты дослушай. Я знаю, что твои знания безграничны. Уж прости за тавтологию. Но иногда нужен взгляд со стороны, чтобы человек вышел за пределы мыслительной клетки, которую сам же и создал.

– И не только человек, – тихо пробормотал Рад.

– Продолжай, Филарет, – удивительно быстро успокоившись произнес Василий. Странно было то, что смотрел он на Рада, не на меня. Но я решил не придавать значения подобным мелочам и продолжил.

– Свойства торсионных полей удивительны. Судите сами. Торсионное поле с расстоянием не ослабевает, в то время как гравитационное и электромагнитное поле ослабевает обратно пропорционально квадрату расстояния. Торсионное поле не поглощается материальной средой, оно похоже этой особенностью на нейтрино, для которого, так сказать, прозрачен весь земной шар. Скорость распространения торсионного поля бесконечна, следовательно, взаимодействие полей в любых точках пространства-времени мгновенно.

– Словом, – грустно заметил Василий, – как было написано в одной научной статье: «Времена меняются. Что такое вечность? Время существования Вселенной? Энергии в ней хоть отбавляй. Неужели нельзя построить двигатель, использующий скрытые резервы мироздания, с гарантийным сроком «до следующего Большого взрыва?»

– Вот, вот! Ты ухватил суть проблемы. На Земле ваше устройство всего лишь еще одна неудачная попытка реализации вечного двигателя.

– Надо выводить устройство в космос! – решительно заявил Кирилл.

– Не просто в космос!

Мысли четко выстраивались в последовательный ряд. Слова лились из меня сами.

– Гравитационные поля, создаваемые объектами Солнечной системы, очень разнообразны по силе, форме и направлению. В окрестностях Солнца можно найти немало мест, где взаимодействие гравитационных полей порождает феноменальные явления. Точки Лагранжа! Вот что поможет превратить прекрасную идею Рада в вечный двигатель! В вечный – в смысле на века. Что вы помните о точках Лагранжа?

– Точки Лагранжа – позиции в космическом пространстве, где гравитационные поля крупных небесных тел уравновешивают друг друга и позволяют более мелким объектам находиться в стабильном положении. Все точки лежат в плоскости орбит массивных тел и обозначаются заглавной латинской буквой L с числовым индексом от 1 до 5, – произнес Кирилл.

– Они получили своё название в честь математика Жозефа Луи Лагранжа, который в 1772 году привёл решение математической задачи, из которой следовало существование этих особых точек, – добавил Василий.