Точки над I

Быстрый осмотр спальни Алек не показал явного отсутствия каких-либо вещей. Одежда была аккуратно развешена и сложена в шкафу, в обувном ряду не было никаких просветов. Ничто не намекало на ее быстрый сбор и отъезд из этого дома.

- Виктория?

Я подпрыгнула от неожиданно раздавшегося за мной недоуменного голоса. В дверях стояла Алек. На ней были надеты заляпанные краской голубые джинсы и белая футболка. Она прошла в комнату и бросила на кровать белую толстовку.

- Что ты здесь делаешь?

Я нервно сглотнула, в то же время радуясь тому, что она не сбежала в этот раз.

- Я искала тебя.

Алек улыбнулась и покачала головой.

- Как я понимаю, это означает, что ты не нашла записку, которую я оставила у твоей кровати.

Моя комната была единственной, где я не додумалась искать записку, хотя это было самое очевидное место. Я покачала головой и рассмеялась. Я была рада, что она не находилась в данный момент в самолете под каким-нибудь новым именем.

- Где ты была?

Алек встала и стянула с себя джинсы и футболку. Я неожиданно нашла вид за ее окном очень интересным.

- По утрам я преподаю в местной школе. Это летняя программа.

Я обернулась, удивленная ее ответом и успела заметить как Алек входит в душ. Алек преподавала живопись. Это было самое невероятное заявление, которое я когда-либо слышала. Я вошла в ванную комнату и присела на край ванной. Из душевой кабинки поднимался пар. Алек больше не писала морских пейзажей, сделавших ее знаменитой, а учила детей рисовать. Она никогда не говорила и не делала того, чего я ожидала. Что вызвало во мне очередной вопрос - почему я все еще продолжаю что-то от нее ожидать?

Когда она вышла из душа, я держала наготове полотенце. И мои глаза не были скромно потуплены.

- Мне казалось, ты говорила, что больше не рисуешь.

Она рассмеялась и я последовала за ней в спальню. Она вытирала капли воды, стекающие по ее телу.

- Не рисую, по крайней мере профессионально. То, что я рисую там, нельзя сравнить с оригиналами Чейзн. Никто не заплатит за это денег.

Я села на ее кровать.

- Я думала так же и о некоторых твоих прошлых картинах, но я ошибалась. В какой-то момент имя начинает работать на тебя, а не ты на него.

Алек подошла к шкафу и выбрала шорты цвета хаки и легкую вязаную малиновую блузку. Она была невероятно красива. Выгоревшие от солнца белокурые волосы, серые глаза и стройное тело.

- Мне известно об этом лучше чем тебе. Да, я талантлива. И это не тщеславие говорит во мне. Мне также известно, что не все достаточно талантливы, чтобы зарабатывать такие деньги как я и все еще оставаться живыми.

Она вернулась в спальню одетая. Взяв свои грязные вещи, она бросила их в корзину для белья.

- Когда я в первый раз приехала в Лос-Анджелес, Патрик спросил меня, понимаю ли я насколько дороже были бы мои картины, если бы они продавались под именем Келлен Брент. Я понимала. Но я занималась этим не ради денег. Никогда мое творчество не было ради денег.

Она заговорила о своем прошлом без колебания, ее глаза были искренними, когда они прямо посмотрели в мои. Когда и как это стало так просто? Как она могла говорить об этом с такой легкостью после всего? Как она сумела взять над собой контроль и больше не беспокоиться об этом, словно то, что я знала, что она Келлен Брент не имело значения?

- Легко не беспокоиться о деньгах, когда их у тебя полно, - рассеяно заметила я. Она была единственным ребенком Брайана, наследницей всего состояния семьи Брент.

Алек молча разглядывала меня.

- Не то, что меня это сильно волнует, но что именно я сделала тебе такого, что ты думаешь обо мне в самом ужасном свете? У тебя никогда не было ко мне кредита доверия. Ты постоянно уличаешь меня в каких-то ужасных мотивах. При каждом удобном случае. Что такого ужасного я тебе сделала?

Ее вопрос застал меня врасплох.

- Я не думаю о тебе в самом ужасном свете.

- Нет, думаешь. К твоему сведению, я никогда не пользовалась деньгами Брайана. Может, когда я была маленькой, Джилл посылала что-то моей бабушке, но мы никогда это не обсуждали. Все, что есть у меня сейчас, я заработала сама. Мертвые не получают наследства. А Келлен Брент мертва.

Она оставила меня сидящей на постели. Я начала узнавать этот ее взгляд. Алек не нравилось то, что она перед собой видела, когда смотрела на меня. На каком-то подсознательном уровне я понимала, что разочаровала ее, упала в ее глазах. И мне это не очень нравилось.

Была ли я удивлена, обнаружив ее на пирсе? Нет. Это было первое место, откуда я знала ее следует искать. Алек может больше и не рисует, но она все еще находит успокоение в солнечных лучах и в шуме бьющих о берег волн. Я стояла в дверях, наблюдая за ней. Она облокотилась о перила, легкий ветерок играл ее волосами. Я подошла к ней и она повернулась, сверкнув на меня своими глазами. Алек ненавидела, когда за ней наблюдали.

- Прости, я просто предположила, - извинилась я. Я действительно извиняюсь перед ней почти каждый час или мне кажется?

Не глядя на меня, она сказала: