Точки над Ё или ключ от всех замков

Я задумалась, стоит ли ему говорить. Опасно. Я ведь не имею права привлекать к себе внимание. Но братец мой - скала. Самое трудное - это добиться от него, чтобы он поклялся никому ничего не рассказывать. И тогда его можно хоть на горячую сковородку сажать - ничего никому не скажет, ни словечка!

– Поклянись, что ты никому не расскажешь.

Он нахмурился.

–Сашка, ты же знаешь, что я не клянусь, без лишней необходимости.

– А ты поклянись! - потребовала я настойчиво.- Иначе, я тебе ничего не скажу!

– Это так важно?

– Ещё как!

Он задумался. Любопытство не давало ему покоя, но разбрасываться клятвами попусту - это не его. Как ни странно, но при всей своей безалаберности и кажущейся безответственности, Мишка - патологически порядочный человек.

– Хорошо - решился он наконец - клянусь, что никому ничего не расскажу!

Всё, дело сделано, теперь в него можно гвозди заколачивать - не расколется! И я, набрав в лёгкие побольше воздуха, на одном дыхании выложила ему всё. Ну, или почти всё. Но и этого оказалось много. Лицо его подозрительно менялось, на нём медленно проявлялось сначала недоверие, а потом возмущение. Когда я замолчала, он заорал дурным голосом.

– Ну, подруга, ты совсем охренела! Ты хочешь, чтобы я поверил во всю эту фигню? Ты держишь меня за идиота?

– Ты мне не веришь? - Наивно спросила я.

Он выругался. Ругался долго и старательно. Я слушала его с удовольствием. Где это он научился так лихо матюгаться? И он бы мог ещё долго таким образом выражать своё недовольство, если бы я не заткнула поток его красноречия одним невинным трюком. Из заурядной, веснушчатой, рыжей девицы, я прямо у него на глазах превратилась в роскошную яркую брюнетку с яркими зелёными глазами и аристократичными чертами лица. У меня была бледная матовая кожа и алые чувственные губы. Я себе нравилась. Но Миха…

Миха не верил своим глазам! Он часто заморгал, стараясь прогнать наваждение, потом ущипнул себя. И, поняв, что всё происходящее - реальность, ахнул и сел на пол.

– Сашка, этого ведь не может быть. - Прошептал он.

Мне было жалко на него смотреть.

– Правда, конечно.

Я вернула себе свою собственную внешность, чтобы не смущать его больше, но это почему - то его доконало совсем. Он решил, что у него поехала крыша.

– А ты человек? - Тихо спросил он.

– Прекрати! - Психанула я. - Конечно я человек, кто же ещё! Я та же, что и раньше. Эй, Миха, успокойся! Это я - твоя сестра.

– Не уверен - признался он.

Не уверен он, видите ли. А где же его хвалёная широта взглядов?

– Не будь козлом. Успокойся и выслушай меня.

– Не могу.

– А ты смоги.

Он кивнул и затих. Что творилось у него в голове, я даже не подозревала. Нет, конечно, я могла бы пошустрить у него в башке, но не стала. По отношению к Михее это было бы скотством. Я и сама долго привыкала к этой бесцеремонности.

– Миха, - обратилась я к нему с материнской нежностью, как к тяжело больному ребёнку - слушай, я буду тебе помогать, тихо, незаметно…

– Почему незаметно? - Удивился он.

– Да потому, что мне нельзя привлекать внимания к свой персоне. Я же тебе всё объяснила.

Он кивнул.

– Лечить будешь как будто ты, а на самом деле я.

Он засомневался.

– Слушай, а может, обойдёмся травками, а? - Робко спросил он.

– Нет, ты меня достал! - Возмутилась я. - Давай хотя бы попробуем. Приколись, мы сможем помочь безнадёжно больным людям! Давай, а?

Я даже не подозревала, что с ним может быть так сложно. Обычно мне с Михой легко общаться. Ну Чтож, со временем люди меняются.

Он ходил по комнате от стены к стене, задевая всё, что попадалось на его пути. Я с тоской смотрела, как разбилась вдребезги моя любимая китайская ваза, которая досталась мне в наследство от бабушки. Потом на пол грохнулись часы с кукушкой. Старая кукушка что - то квакнула на прощанье и скоропостижно скончалась - хорошо, что я не задала ей идиотский вопрос, с которым все пристают к кукушкам… Когда он снёс на пол мою косметику, я не выдержала!

– Ей Богу, ты ведёшь себя, как слон в посудной лавке! Можешь быть поосторожнее?

Он меня не услышал, он думал о своём и продолжал методично разрушать моё скромное жилище. Это возмутительно! Слон в собачьей будке. Я решительно преградила ему путь, потому, что мой компьютер готовился разделить участь китайской вазы.

– Стоп! - Приказала я.

Он остановился, и я облегчённо вздохнула.

– Ну и что? - Спросила я.

– Что, что, - торопливо заговорил он - и хочется, и колется, и мамка не велит.

Я поняла, что убедила его.

А потом мы пили шампанское и обсуждали нашу будущую совместную деятельность. Потом говорили обо всём понемногу.

– Миха, а почему ты забросил ветеринарию? Ты же классный ветеринар и рука у тебя лёгкая. Ты же, Миха, доктор Айболит!

– А я и сейчас зверьё лечу. - Улыбнулся он. - Одно другому не мешает. У меня кошки выздоравливают даже самые безнадёжные.

– А собаки?

– Собаки тоже. И люди.

– Ну, просто мастер - универсал! - Восхитилась я.