Точки пересечения. Завещание

— Я вот принес медицинскую справочку, как велели, и хочу сообщить, что вчерашним вечером шофер с угольного склада возвращался в райцентр из Мошкова и в пути встретился с моей «Ладой»…

Бирюков пригласил Тюленькина в кабинет. Стал выяснять подробности. К сожалению, Семен Иванович мало что смог добавить. Шофер, встретивший в пути вишневую «Ладу», узнал ее по номерному знаку, а кто сидел за рулем и сколько в машине было пассажиров, не разглядел. Не запомнил он и точного места, где встретилась «Лада». Пришлось Антону попросить Семена Ивановича подождать несколько минут в коридоре, чтобы без посторонних переговорить по телефону с майором Шехватовым.

Шехватов ответил сразу и обрадовал. Автомобиль «Лада» с номером Е 57–62 НБ — полностью исправный, но с пустым топливным баком — обнаружен сотрудниками ГАИ на обочине Мошковского шоссе, у окраины Новосибирска.

— Странно, Виктор Федорович, — заговорил Бирюков. — Почему угонщик выбрал путь от нас в Новосибирск через Мошковское шоссе? Эта окольная дорога в два раза длиннее, чем магистральная трасса.

— Вероятно, опасался, что на трассе могут задержать, и поехал проселками, где постов ГАИ, как известно, нет. У меня серьезную тревогу вызывает то, что угонщик «Лады» вооружен.

— По-моему, он в Новосибирске сейчас.

— Твою ориентировку уже распространили… — Шехватов, словно раздумывая, помолчал. — Не преувеличил ли Тюленькин физические достоинства своего обидчика?

— У страха глаза велики. Однако не думаю, чтобы слишком преувеличил. Старик усиленно нажимает на татуировку «Трех богатырей»… У тебя никого нет на примете с такой картинкой?

— Нет. Меня заинтересовало другое. На прошлой неделе у нас в городе совершено нападение на шофера такси. Как и в твоей ориентировке, преступник был, вроде бы, в синей рубахе и джинсах, вооружен наганом. Пулю нашли. Но комплекция его и повадки иные: рост не выше среднего, худощав, руки дрожат…

— А шляпа, темные очки, коричневая куртка?..

— Этого не было. На голове — летняя кепочка. Угрожая оружием, потребовал у таксиста выручку. Тот оказал сопротивление, тогда преступник выстрелил в упор и скрылся. Таксист находится в тяжелом состоянии. Возможно, не выживет. Ты уточни у Тюленькина внешность угонщика «Лады» и перезвони мне.

— Могу уточнить прямо сейчас. Тюленькин — в коридоре. Позвать?..

— Зови, уточняй.

Бирюков пригласил Семена Ивановича в кабинет. Стараясь держать телефонную трубку так, чтобы Шех-ватову был слышен разговор, попросил Тюленькина еще раз, самым подробным образом, вспомнить внешность нападавшего на него парня. Кладовщик уставился взглядом в пол и, как зазубренный урок, повторил прежние свои показания. Бирюков стал задавать уточняющие вопросы, однако Шехватов сказал:

— Не трать, Антон Игнатьевич, телефонное время. Направь потерпевшего к нам. Ему так или иначе ехать в Новосибирск, чтобы автомашину забрать. Появится что-то новое — немедленно звони.

Тюленькин, узнав, что надо ехать в областное управление уголовного розыска, не на шутку перепугался. У него оказалось столько работы на угольном складе — дыхнуть некогда! Когда же Антон сказал, что «Лада» нашлась и находится в Новосибирске, Семен Иванович мгновенно позабыл о работе.

Бирюков задумался. Поведение старого кладовщика казалось подозрительным. Антон снял телефонную трубку и набрал номер Голубева.

— Слава, организуй мне встречу с Шуриком Ахмеровым.

— Игнатьич, телепатия существует! — воскликнул Голубев. — Минуту назад я позвонил директору промкомбината, чтобы срочно направил Шурика к нам в отдел.

— Как появится — сразу ко мне.

— Есть, сразу к тебе!

Ахмеров оказался белобрысым, заикающимся от волнения пареньком, которому с виду можно было дать не больше шестнадцати лет. На самом же деле, как узнал Антон, нынче Шурику исполнилось восемнадцать, в связи с чем ему пришлось после совершеннолетия больше месяца отбывать наказание не в воспитательной колонии, где содержатся несовершеннолетние правонарушители, а в исправительно-трудовой, вместе со взрослыми преступниками.

— Понравилось там? — стараясь издали подойти к интересующей теме, спросил Антон.

Шурик смущенно улыбнулся:

— Нет. В в-воспитательной, у малолеток, лучше.

— Тебе, дружок, теперь уже в воспитательную не попасть. Только в исправительно-трудовой будешь отбывать наказание, если пойдешь по прежней дорожке.

— Я вообще за-закаялся туда попадать.

— А за что сел?

— За школьный ма-магнитофон.

— Украл?

— Ну. В Новосибирске на барахолке толкнул за сто рублей. Хотел за-заграничные джинсы купить.

— Житья не было без этих джинсов?

— Ну-ну их к черту! Сам себе задурил голову, Дружки в импорте щеголяют. Хотел всех пе-переплюнуть.

— С теми, с кем отбывал наказание, не встречаешься?

На лице Ахмерова появилось удивление:

— Зачем встречаться? В колониях большей частью — одни ханыги.

Антон помолчал.

— Скажи, Шурик, ты не знаешь молодого здорового парня, у которого на груди татуировка — «Три богатыря»?

— Ка-ка-кажется, не знаю, — заикаясь сильнее обычного, ответил Ахмеров.

— А если честно, Шурик?..

Ахмеров замялся, опустил глаза, словно решал, говорить — не говорить. Наконец сказал: