Точки притяжения

– Чё, остыли? Пойдём уже, а? Я уже купила билеты, – сказала Майя, поднявшись.

– Сколько с меня? – спросила Кира, поднявшись следом.

– Бутылка воды, – бросила Майя, на миг приподняла бутылку вверх и ушла чуть вперёд.

Кира тут же воспользовалась этим моментом: всё ещё съедаемая совестью, она подошла близко к Максу и негромко сказала:

– Я первая начала. Извини.

Он изумлённо на неё обернулся.

– Да всё нормально, – ответил он, – Я редко на кого обижаюсь.

– Я, кстати, всё слышу, – неожиданно обернулась Майя, – Я тебе скажу, как понять, что он на тебя по-настоящему обиделся.

– Слушаю, мастер.

– Он либо непривычно повышает голос, либо без слов уходит. Это вообще его коронный номер.

– Я запомню, – широко улыбнулась Кира.

Они вышли на асфальтовую дорогу. Насколько Кира могла понять, они должны были пройти до каменного ограждения, спуститься по лестнице на песок и ещё какое-то время шагать вправо до специально отгороженной территории.

– А можно я позадаю вам вопросы? Просто так, – спросила Кира: когда ещё можно было это сделать, как не сейчас?

– Конечно, – ответила Майя и стала идти по правую сторону от неё – теперь Кира шла между ними.

– Меня, если честно, очень удивил ваш рассказ с этим… акульим пранком. Вы делали что-либо ещё подобное?

– О, да, – довольно фыркнула Майя.

– Расскажи.

– Помнишь мы его друга упоминали?

– Конечно. С попугаем.

– Ага, он самый. Мы у него как-то позаимствовали колонку беспроводную – они, кажется, тогда совсем дорогие были – и делали так: находили в парке пустую лавку, оставляли колонку за ней, прятались за деревом, ждали, пока кто-нибудь сядет (кто-нибудь один), и включали… эту… что там была за песня? – спросила она у брата.

– Не помню названия. System of a down.

– О, точно! Ну короче самая известная песня их, знаешь? Мы заранее выкручивали полную громкость, ставили на то место, где он начинает орать «wake up», а потом – когда кто-нибудь садился на лавку – включали колонку через телефон. Потом выскакивали из-за дерева, подбегали, говорили что-то типа «а, вон она, а мы думали, что потеряли», хватали её и убегали.

Кира с застывшим лицом посмотрела на неё.

– И… зачем вы это делали?.. Снимали реакции на видео? – спросила она.

– Не, просто наслаждались зрелищем, – раздалось слева от неё.

– Конечно, всяких там бабушек мы не трогали – мало ли что у них там может от испуга случиться, – небрежно добавила Майя.

«Черти…» – медленно и ошарашенно подумала Кира.

– Сколько вам было лет?..

– Не помню. Меньше двадцати обоим точно, – ответила Майя, – Этот его друг внушал нам, что если что-нибудь случится с его колонкой, он нас заставить покупать две таких же, но ничего с ней не случилось в итоге.

– А он тоже был с вами?

– Не, у него кишка тонка.

Они замолчали, и Кира взяла это время на то, чтобы попытаться переварить услышанное. Её поразило то, что несмотря на всё её негодование, услышанная информация опять не повлияла на её отношение к ним – наоборот, добавила ещё больше остроты. Они же не были такими уж плохими? Они просто оригинально развлекались. Оригинальность ведь не была чем-то плохим?.. Она бегло подумала про упомянутого друга: в прошлый раз она представила его уверенным в себе курящим компьютерщиком – этот образ сложился только на основании фразы «наклепал страничку в интернете». Если имелась в виду страница в соцсети, то это было совсем не сложно – это мог сделать любой; почему тогда они сами её не сделали, а пошли к нему? Может, это была его инициатива? В любом случае наличие беспроводной колонки помогало образу оставаться таким же уверенным, каким он был нарисован изначально: люди не покупали себе беспроводные колонки, чтобы пользоваться ими дома; они по-хозяйски использовали их вне дома; Кира не представляла себе, где бы она сама могла использовать такую вещь: у неё не хватило бы смелости прикрепить её на велосипед и превратить свою поездку в портативную дискотеку; вытащить её на встречу с друзьями где-нибудь на открытом воздухе, чтобы вести разговоры под музыкальное сопровождение – тоже; она смогла бы взять с собой колонку на какой-нибудь уединённый пикник – и только.

Наконец-то они дошли до входа на выставку: на раскладном стуле у зазора в ограждении сидел совсем юный парень – сгорбившись, он устало смотрел в телефон. Когда они поравнялись с ним, он медленно поднял голову, пару раз хлопнул сонными веками, затем, глядя на экран, который протянула ему Майя, прищурился, сказал «ща», достал откуда-то маленький считыватель, поднёс его к экрану, дождался короткого пищащего звука, пробормотал «приятного просмотра» и снова углубился в свой телефон.