Точная Копия

Сколько ещё раз этот мужчина удивит меня? Но более того, сколько раз я буду удивлять саму себя? Мужчина, бронирующий столик задолго до моего согласия, предполагая, что я соглашусь или даже захочу пойти с ним, был бы для меня самым большим тревожным сигналом.

И вот что самое интересное — несмотря на то, что я настаивала на том, что мы пойдем как друзья, в глубине души мне хотелось бы, чтобы сегодняшний вечер был чем–то большим. В последний раз, когда я была в ресторане с мужчиной, я искала возможность мягко расстаться с ним. И все же сегодня вечером я проклинаю себя за то, что нажала на тормоза и дала задний ход. Дженсен отклоняет приглашение хозяина и вместо этого выдвигает мой стул.

– Присаживайся, принцесса.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

– Я должна кое в чём признаться.

Теперь, когда он сел, он замирает со стаканом воды у рта.

– В чём?

– Однажды ты спросил меня, думаю ли я, что всегда права, когда дело касается тебя. И я ответила “да”.

– Верно. Я думаю, это было прямо перед тем, как мы трахнулись.

Я в сотый раз за вечер сжимаю бедра, чтобы успокоиться. Этот мужчина.

– Ну, на самом деле, я не думаю, что вообще много о тебе знаю.

Он торжествующе улыбается.

– Ты прощена. Не все знают.

– О, это было не извинение. Это было заявление, – отвечаю я ему самодовольной улыбкой и, оторвав кусочек теплого хлеба из корзиночки, обмакиваю его в масло. – Даже Джесси?

Он пожимает плечами.

– Вроде того. Он знает больше, чем большинство. Так же, как и я о нём.

Дженсен успешно проникает мне под кожу, но мне хочется сорвать с него обертку и показать настоящего мужчину, который скрывается за ней.

– Я понимаю. Я сама довольно закрытая книга.

Взяв масло, в которое я продолжаю макать, он пододвигает его ко мне, чтобы оно было полностью в моём распоряжении.

– Я знаю. Не думаю, что даже Луна и Фелисити не знают Кэтрин Монро в полной мере.

Я вызывающе приподнимаю бровь.

– И ты думаешь, что разгадал меня.

Он кивает, прожевывая кусок хлеба.

– Кроме одной части.

– Какой? – спрашиваю я.

– Твоя семья. Особенно твои родители.

У меня сводит живот. Мне не хочется обсуждать своих родителей. В ресторане внезапно становится жарко, а моё платье становится ещё теснее, чем когда я пыталась застегнуть молнию. Моё сердце бешено колотится по совершенно неправильным причинам, когда я, наконец, оглядываюсь на Дженсена.

– Даже не думай об этом. Они такие, какие есть, и они никогда не изменятся.

Его челюсть заметно сжимается, и я наблюдаю за тем, как он проглатывает набитый рот, как собака, готовая наброситься на то, что угрожает чему–то, что он отчаянно пытается защитить.

Он откидывается на спинку стула и чешет висок, и я знаю, что он постепенно понимает причины, по которым я так замкнута в себе.

В конце концов, он наклоняется вперед, положив мощные предплечья на стол и сцепив ладони, и пригвождает меня к месту взглядом своих карих глаз.

Я не в силах пошевелиться, ожидая вопроса, который, я знаю, последует.

– Они плохо относятся к тебе, принцесса?

И вот оно.

Мой разум кричит мне, чтобы я захлопнула дверь у него перед носом, чтобы прекратить этот разговор.

Где официант? Они не готовы подать нам следующее блюдо или что–нибудь в этом роде? Я оглядываю зал.

– Кейт, – Дженсен мягко останавливает меня своим голосом.

– Что? – шепчу я.

– Мне нужно, чтобы ты сказала мне, детка. Они плохо относятся к тебе?

Мне нужно убраться из этого чертовски горячего ресторана.

Потянувшись через стол, он берет мою руку в свою и переплетает наши пальцы. Мягко поглаживая мозолистым большим пальцем мою кожу, он успокаивает меня. Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, моё сердцебиение возвращается к нормальному ритму.

– Не в обычном смысле.

Клянусь Богом, я слышу его рычание на фоне музыки, играющей на заднем плане.

– Не в обычном смысле?

– Нам обязательно о них говорить? – я снова пытаюсь увильнуть.

Он медленно кивает.

– Они бабушка и дедушка для моих детей и очень важны для моей девочки. Так что да, нужно поговорить о них, – я слышу, как он борется с гневом и старается говорить мягким тоном. Дженсен Джонс – настоящий пещерный человек.

Подумать только, когда–то я думала, что ему наплевать на всех, кроме самого себя. Если бы не этот разговор, я бы посмеялась над своими ошибочными суждениями. С глубоким вздохом я стараюсь кратко всё рассказать.

– Мой брат Истон – единственная настоящая кровная семья, которая у меня есть. Мои родители, Вайолет и Генри, равнодушны. Они воспринимают нас с Истом скорее как проекты и коллекцию трофеев. Они тратят больше времени на то, чтобы хвастаться тем, кто мы такие и чем занимаемся, чем обращать внимание на нас как на людей. Истон – любимчик, поскольку он невероятно успешный предприниматель и генеральный директор многонациональной частной инвестиционной компании, базирующейся в Дубае. Большую часть времени он проводит там со своей женой и моей племянницей Эвой. Они моя единственная настоящая семья, но я точно не смогу заскочить к ним на чашечку кофе в выходные, – я натягиваю свою лучшую фальшивую улыбку.

Где же официант?