Точная Копия

– Когда Ист уехал в университет, мне оставалось учиться в школе два года. Это были два ключевых года, которые помогли мне поступить в лучший университет и получить лучшие оценки. Я уже добивалась всего этого, но Вайолет и Генри этого было недостаточно – они хотели, чтобы их дочь была лучшей ученицей страны. Ты был прав в том, что сказал в тот раз – мой успех был продолжением их успеха, – она делает паузу и медленно вдыхает. – Они практически заперли меня на тот период – никаких друзей, никакой общественной жизни, определенно никаких вечеринок. Раз или два я пыталась улизнуть из своего окна, но они установили замок. Они сказали, что это для моего же блага и “время, проведенное на вечеринках, было потрачено впустую, а не на учебу, что привело к посредственности”.

Я притягиваю её к себе, пряча её лицо у себя на груди. Её плечи начинают дрожать. Кейт почти не плачет, и, чёрт возьми, меня разрывает на части, когда я слышу боль в её словах и слёзы.

– Это всё, чем я занималась всю свою жизнь. Только совершенство и ни минуты на то, чтобы расслабиться или признать то, чего я достигла. Они напоминали мне, что лишь усердно работая я могу быть на вершине, но стоит мне оступиться, и кто–нибудь воспользуется моей слабостью. Десятилетий таких ожиданий достаточно, чтобы сломить кого–то, – рыдает она.

– Если бы ты не была беременна моими детьми и я не собирался становиться отцом, я бы прямо сейчас похоронил их в этих искусственно ухоженных садах. Никто бы по ним не скучал.

Она качает головой, прижимаясь ко мне.

– Они того не стоят, и многие будут скучать по ним. То, что общественность видит и думает о моих родителях, далеко от того, кто они есть на самом деле.

– Да, это я уже поняла.

Между нами повисает долгое молчание, пока я обнимаю свою сломленную девочку и прокручиваю в голове варианты, решая, стоит ли брать ключи и сделать именно то, что я хочу.

Но эти малыши и Кейт сдерживают меня.

– Иди сюда.

Усаживаясь поудобнее, я сажаю её к себе на колени, укутывая её плечи голубым одеялом и сосредотачиваю ей внимание на себе.

– Шесть месяцев – это действительно то, чего ты хочешь?

– Я не знаю. Я боюсь, что это слишком долго, что я потеряю связь и буду забыта.

Тепло улыбаясь ей, я нежно целую её в волосы.

– Дело не в том, что тебя “забудут”, принцесса. Дело в том, чтобы принять жизнь и то, как она меняется для нас. На всё есть причина.

– Ты действительно в это веришь?

Я медленно киваю.

– Всё, что касается тебя, наших детей и того факта, что через пару недель мы собираемся прилететь в Банф и пожениться, – всё это часть плана. Нашего плана. То, что должно было случиться с нами. Я был влюблён в тебя так долго, ещё до той ночи на свадьбе Джона и Фелисити. Я просто ждал тебя, и теперь, когда мы вместе, я просто хочу, чтобы ты доверилась. Доверяй тому, что говорит тебе твоё сердце, и работай над тем, чтобы избавиться от всего того дерьма, которым тебя пичкали родители, когда ты была моложе. Они токсичны. Они облажались. Не ты.

Она тяжело сглатывает, переваривая мои слова.

– Я официально отменяю свои предыдущие комментарии. Ты не придурок; ты никогда им не был. На самом деле ты мой принц.

ГЛАВА 37

КЕЙТ

Банф – это место, которое я всегда хотела посетить, особенно на Рождество. Но думала ли я, что выйду здесь замуж?

Совершенно нет.

Думала ли я, что оставлю свою будущую невестку заниматься всеми приготовлениями вместе с бывшим капитаном моего жениха?

Тоже нет.

Но вот мы здесь, утром в день моей свадьбы, когда я смотрю на заснеженный горный пейзаж одного из самых красивых мест, которые я когда–либо видела.

Дженсен сказал, что хочет жениться на мне в Альберте, поэтому, когда Холли предложила шикарный отель в центре города, я поняла, что это идеальное место. Как им удалось добиться брони этого места в такой поздний срок, остается загадкой, но думаю, что всё возможно, когда твой мужчина – местная хоккейная звезда.

Сегодня утром Холли спросила, не хочу ли я сходить к визажисту, но я отказалась. Я делаю себе прически и макияж столько, сколько себя помню. Иногда в подростковые года я запиралась в своей спальне и убивала время, изучая последние тенденции, притворяясь, что гуляю со своими друзьями, а не нахожусь в плену у собственных родителей в собственном доме.

Но это утро не было бы полным без моих девочек рядом со мной.

Дверь в мою спальню со скрипом открывается, и на моём лице расплывается широкая улыбка, когда входят Луна и Фелисити, одетые в великолепные шалфейно–зеленые платья, того же цвета, что и детская близнецов. Их длинные, струящиеся, шелковистые платья облегают каждый изгиб и линию их женственных фигур, отчего у меня захватывает дух.

– Чёрт возьми, – Луна закрывает лицо руками.

– Ты уже видела это платье раньше, – говорю я.

– Да, но не так. При полном параде, – Фелисити водит рукой вверх–вниз по моему телу. – Я рада, что Дженсену удалось убедить тебя, что он тот самый, потому что, вау, из тебя получилась самая красивая невеста.

– Я не вижу своих ног, как и предсказывала, – говорю я.