Точно как Иисус

— Ваш счетчик показывает, что электроэнергия почти не затрачивалась. Вы пользуетесь

электричеством?

— Разумеется, — ответила она. — Каждый раз, когда заходит солнце, я включаю

свет ровно на столько минут, сколько нужно, чтобы успеть зажечь свечи. Потом я все

снова выключаю2.

Она получила доступ к энергии, но не использовала ее. Ее дом был подключен, но не

изменился. А не совершаем ли и мы ту же самую ошибку? И мы — со спасенными

душами, но неизмененными сердцами — подключены, но не изменены. Доверяем

Христу в спасении, но противимся преобразованию. Иногда мы щелкаем

выключателем, но большую часть времени довольствуемся сумерками.

Что случилось бы, если бы мы оставили свет включенным? Что бы произошло, если

бы мы решили пребывать в сиянии Христовом?

Даже не сомневайтесь: у Бога есть величественные замыслы о вас. Спасший вашу

душу очень хочет изменить ваше сердце. Его план — не что иное, как полное

преображение: «Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу

Сына Своего» (Рим. 8:29).

«Вы начали жить новой жизнью, в которой вы изменяетесь в нового человека и

становитесь подобны Создавшему вас. Эта новая жизнь приносит вам истинное

познание Бога» (Кол. 3:10, совр. перев.).

Бог желает изменить нас в подобие Спасителя. Примем ли мы Его предложение? Вот

мой вам совет: давайте представим, что значит быть Иисусом. Давайте вглядимся в

сердце Христово. Давайте отведем несколько глав на то, чтобы рассмотреть Его

сострадание,

поразмышлять

о

Его

близости

с

Отцом,

восхититься

Его

целеустремленностью, подумать о Его выносливости. Как Он прощал? Когда Он

молился? Что делало Его таким приятным? Почему Он не сдался? Давайте «взирать на

Иисуса» (Евр. 12:2). Возможно, глядя на Него, мы увидим, кем можем стать мы.

СНИСХОДЯ ДРУГ ДРУГУ И ПРОЩАЯ ВЗАИМНО,

ЕСЛИ КТО НА КОГО ИМЕЕТ ЖАЛОБУ:

КАК ХРИСТОС ПРОСТИЛ ВАС, ТАК И ВЫ.

КОЛОССЯНАМ 3:13

2 Аудиокассета David Jeremiah “The God of the Impossible”, TPR02

7

ГЛАВА 2

Любить людей, с которыми вы связаны

Прощающее сердце

Моего первого домашнего питомца подарили мне в канун Рождества. У меня где-то

хранится снимок китайского мопса, коричневого с белыми пятнами, настолько

маленького, что он весь умещался в ладони моего отца, и настолько милого, что легко

завоевал сердце восьмилетнего ребенка. Мы назвали ее Лиз.

Я носил ее на руках весь день. Меня завораживали ее болтающиеся уши, Мне

интересно было смотреть на ее плоский нос. Я даже взял ее с собой в кровать. Ну и что, если от нее пахло псиной? Я думал, что этот аромат был очень приятным. Ну и что, если

она скулила и подвывала? Мне казалось, что этот шум был очень приятным. Ну и что, если она делала свои дела на мою подушку? Не могу сказать, что и это было очень

приятно, но мне тогда было все равно.

Мама и папа ясно дали мне понять, что я обязан заботиться о Лиз, и я был рад

выполнять это поручение. Я чистил ее маленькую тарелочку, открывал банку с едой.

Стоило ей только немного попить, я тут же вновь доливал в ее чашку воды.

Я все время следил за тем, чтобы ее шерсть была расчесана, а хвост весело вилял.

Однако прошло несколько дней, и мои чувства несколько изменились. Лиз

по-прежнему была моей собакой, и я по-прежнему был ее другом, но меня начал

утомлять ее лай, и она, казалось, постоянно была голодна. Несколько раз моим

родителям приходилось напоминать мне: «Заботься о ней. Это твоя собака».

Мне не нравились эти слова — твоя собака. Я был бы не прочь слышать «твоя собака

для игр», или «твоя собака, когда тебе хочется», или даже «твоя собака, когда она себя

хорошо ведет». Но родители говорили по-другому. Они утверждали: «Лиз — твоя

собака». Точка. В болезни и здравии. В богатстве и бедности. В сухом и мокром виде.

Вот тогда до меня дошло. Я был связан с Лиз. Прошел период ухаживания, и

медовый месяц завершился. Мы были привязаны друг к другу. Лиз превратилась из

выбора в обязательство, из домашнего любимца — в домашнюю обязанность, из

игрушки — в того, о ком нужно заботиться.

Возможно, это вам знакомо. Велика вероятность того, что вы знаете, какой приступ

клаустрофобии может с вами приключиться, если вы принимаете на себя

обязательство. Только вместо напоминания о том, что это ваша собака, вам говорят:

«Это твой муж», «Это твоя жена». Или «Это твой ребенок, папа, мама, работник, начальник или сосед по комнате» — любой человек, кому жизненно необходима ваша

преданность.

Это постоянство может привести к паническому страху — по крайней мере это

случается со мной. Мне необходимо ответить на очень тяжелые вопросы. Смогу ли я

терпеть ту же плосконосую, волосатую, голодную морду каждый день? (Знакомо ли это

чувство вашей жене?) Неужели до самой смерти на меня будут вот так лаять?

(Наверное, это близко многим детям.) Научится ли она когда-нибудь убирать за собой?

(Не слышу ли я «аминь» из уст некоторых родителей?) 8

«Увязнит»

Мы задаем себе такие вопросы, когда чувствуем, что с кем-либо связаны. Для этого

состояния есть специальное название. Листая медицинский словарь (который я