Точное будущее. Лучшая фантастика – 2024

«Обожаете кино? У вас есть уникальная возможность посмотреть все шестьдесят фильмов, участвующих в фестивале. Мы оплатим перелет из любой точки России и доставим вас на один из самых труднодоступных маяков Сахалина, где вы будете наслаждаться семидневным киносеансом. Попкорн в подарок!»

Андреев не питал никаких иллюзий. А в апреле он прыгал от радости по квартире, пугая звериными выкриками канарейку Вуди, названную в честь Вуди Аллена.

Электронное письмо извещало, что его анкета понравилась организаторам, и собеседование с отобранными претендентами пройдет в субботу по адресу…

«Брось, – остужал он свой пыл в электричке. – Претендентов небось штук двадцать! Вспомни Юльку, тебе никогда не везло».

Юлька была билетершей в кинотеатре, который он посещал каждую пятницу. Расхрабрившись, он пригласил ее на свидание – посмотрим вместе что-нибудь романтичное. Она поперхнулась смехом.

«Прости, – сказала. – Я ненавижу кино. И в любом случае у меня есть жених».

Вот бы удивилась эта Юлька, узнай, что парень, которого она отшила, был одобрен продюсером престижного фестиваля и сейчас блаженствует в шести с половиною тысячах километров от Москвы. В Японии, считай.

Без зазрений совести Андреев уволился из редакции газетенки, куда его осенью по блату устроила тетя. У фаната «Гибли» отвалилась челюсть, когда Андреев приволок ему клетку с канарейкой. Понянчи Вуди, пока меня не будет…

Андреев забросил руки за голову и огляделся. Кинозал, основное место его работы, разместился на третьем этаже маяка в отремонтированном жилом помещении. Толстая колонна, вертикальная труба, прошивающая здание насквозь, прежде маскировала маятник, управлявший движением оптической системы. С тридцать девятого по восемьдесят девятый здесь обитали люди – японцы, а позже русские, – обеспечивающие путеводный свет кораблям, и каждые три часа они заводили маятник. Недолгий период «Канаси» существовал в автоматическом режиме: дизель вытеснило ядерное топливо. После развала Союза изотопные установки демонтировали, здесь ржавели панцирные койки и изредка ошивались сталкеры с материка. Ныне же мусор был убран, всюду болтались лампочки на проводах. Автономная станция обеспечивала электричеством, переносные батареи согревали жилые этажи – Шилина объяснила, как пользоваться генератором, как сливать охлаждающую жидкость и заправлять бак. К середине занудного фильма согревшийся Андреев стащил вторые, шерстяные носки.

Хлам заменили удобным диваном и домашним кинотеатром. Монитор диагональю в пятьдесят пять дюймов, великолепный акустический комплект и DVD-проигрыватель – легко забыть, что ты на необитаемом острове. Герои Жюля Верна и Стивенсона обзавидовались бы.

Две смежные комнаты просто вычистили от хлама. За дверьми в чешуе синей казенной краски – голые склепы с облупившимися радиаторами. В одной комнате обитала трехлитровая банка с плесенью, а в другой – лопата. На такое соседство Андреев не жаловался.

Перебив аппетит арахисом, он отложил диск и загрузил следующий.

* * *

Понедельник, 16.40

Единственным гаджетом в распоряжении Робинзона был запароленный iPad с двумя доступными функциями: снимать видео и смотреть фильмы. В обязанности, обусловленные контрактом, входило ведение дневника, а плеер был нужен, чтобы не ограничивать себя кинозалом и свободно передвигаться по острову.

Комедию в духе Гая Ричи Андреев запустил на планшете. Винтовая лестница огибала комнаты, образуя узкий лаз между двумя бетонными колодцами, вдетыми один в другой: внешними стенами и собственно помещениями «Японца». Так что окна были только на лестничной клетке. Даже в наушниках, сквозь реплики персонажей, Андреев слышал, как истошно скрипит металлическая конструкция.

На пятом этаже когда-то располагалась пневмосирена, которую запускали при облачности. Андреев вхолостую пощелкал допотопным выключателем. Крысиные хвосты оборванной проводки и покренившиеся заслонки распределительных щитков играли роль реквизита. Добавляли аутентичности. От генератора питались холодильник и плита с двумя конфорками – их привезли на остров специально для Робинзона. Из комнаты в комнату вели двери с низкими, лоб расшибешь, притолоками. Кухню обустроили в самой опрятной каморе с громадным резервуаром и запасами бутилированной воды. Потолок тут почти не растрескался, а краска и та отслоилась симметрично. Холодильник был полон до краев, не чета старому ворчливому «Минску» Андреева, вместилищу пельменей и дому для морковного огрызка. Организаторы расщедрились. Островной «олл инклюзив» предлагал ветчину, банку красной икры, несколько видов сыра, увы, без вина и без алкоголя вообще. В ящиках нашлись крупа, галеты, макароны, консервы. На десерт – сгущенное молоко. Соленые орешки, по просьбе Андреева. Он рассчитывал заиметь пару лишних кило.

Сварганив бутерброд, он сел на стул, ел, прихлебывая чай, а ближе к концу фильма сдернул левый наушник, обернулся, спросил рассеянно: «Что?» и, не получив ответа, снова уткнулся в экран.

* * *

Понедельник, 23.00