Точный расчет

— Но у биографов имеется пробел в том, что касается военной службы. А ведь, как правило, они любят поднимать именно эту тему во время предвыборных кампаний. Обычно, если твой отец служил в армии, ты будешь кричать об этом на всю округу, таким образом, получая возможность умолчать о чем-то другом. Но в данном случае мы не видим таких подробностей, какие наблюдаем, например, при описании жизни матери Армстронга. Вот он поступил в армию и вот запись о том, что был демобилизован по медицинским показаниям. Вот и все, что нам известно об этом периоде его жизни. Понимаешь, к чему я клоню? Этот момент как-то выбивается из всей биографии Брука. Повсюду мы тонем в подробностях, которыми она изобилует, и только здесь не имеем ровным счетом ничего. Странно, по-моему.

— Но ведь его отец давным-давно умер.

— Это не имеет значения. Все равно, если биографы могли бы выгодно использовать эти факты его жизни, они ни за что бы не упустили такой шанс. И что это за таинственное медицинское освидетельствование? В чем оно заключалось и чего касалось? Если ранение, они наверняка бы раструбили о нем. Даже травма во время учений является в каком-то смысле важной для бойца и может превратить его в героя. И знаешь что? Мне не нравится, что в биографии ничего не говорится об этом медицинском освидетельствовании. Понимаешь, при этом мне самому хочется догадаться, что же это такое. И я начинаю фантазировать.

— Наверное, ты прав. Но это тоже не важно, поскольку отец Армстронга служил в армии еще до того, как родился Брук, а умер почти тридцать лет назад. Кроме того, ты же сам говорил, что нам надо искать нечто такое, что натворил сам Армстронг во время предвыборной кампании.

Ричер кивнул:

— И все же мне хотелось бы прояснить этот вопрос. Впрочем, мы могли бы узнать об этом у самого Армстронга, верно?

— Не стоит. Я могу все выяснить, если тебе это так важно. Я сделаю несколько звонков и все разузнаю. У меня есть нужные люди.

Ричер зевнул.

— Хорошо, завтра же займись этим.

— Я могу успеть все сделать и за сегодняшнюю ночь. Кстати, военные по-прежнему работают по двадцать четыре часа семь дней в неделю. С тех пор, как мы ушли оттуда, ничего не изменилось.

— Тебе надо выспаться, а наше дело подождет.

— Я больше не сплю по ночам.

Ричер снова зевнул и добавил.

— Что ж, а вот я собираюсь хорошенько отдохнуть.

— Сегодня выдался отвратительный день, — заметила Нигли.

Ричер кивнул.

— Хуже не придумаешь. Но если тебе так не терпится, звони ночью. Только не вздумай меня будить лишь потому, что тебе захочется сообщить о результатах. Расскажешь о них завтра.

* * *

Дежурный офицер, заступивший на пост в ночную смену, договорился с шофером, чтобы Ричера и Нигли отвезли в мотель, где Джек сразу же отправился в свой номер. Здесь было тихо и пусто. Комнату прибрали в отсутствие Ричера, постель оказалась аккуратно заправленной, а коробка с вещами Джо исчезла. Джек опустился в кресло и подумал о том, успел ли Стивесант сообщить администратору мотеля, что номер Фролих больше ей не понадобится. Затем его начала угнетать ночная тишина, и Джек ясно ощутил, что в комнате чего-то не хватает. Чего-то такого, что должно находиться рядом с ним, но отсутствует. Чего именно так недоставало Джеку? Разумеется, присутствия Фролих. Сердце его болело. Она должна была быть здесь, а ее больше нет. Ведь последний раз, когда он находился в этой комнате, Фролих была рядом. Буквально этим утром. Она еще говорила о том, что именно сегодня все должно решиться: либо победа, либо поражение. А он заметил, что никакие поражения в его планы не входят...

А может быть, ему не хватало еще кого-то. Возможно, самого Джо. Может быть, чего-то совершенно другого. Впрочем, многое из его жизни ушло, и теперь этого не вернуть. Многое осталось невыполненным и невысказанным. Что же именно? Вероятно, у него просто не выходила из головы военная карьера отца Армстронга. А может, и что-то гораздо более значительное. Чего же еше ему так не хватает? Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться, но перед его мысленным взором опять возникло облачко кровавых брызг, исчезающее в солнечном свете. Джек открыл глаза, разделся и принял душ — в третий раз за сегодняшний день. Стоя под струями воды, он поймал себя на том, что упорно смотрит себе под ноги, словно ожидая увидеть, как покраснеет вода. Но она оставалась чистой и прозрачной.