Того хочет Бог (СИ)

Брат Енох кивнул, и пододвинул к нему плетеную корзину, после чего пошел к левой стене, у которой стояли полки. За то время, пока он там копался, Николас успел снять свою одежду, кинуть в корзину. Печально звякнул последний наколенник. Где остались шлем, и латная левая перчатка он не помнил и сам. Мужчина протянул ему сверток одежды: просторную суконную рубаху, плотные штаны и тряпичные ботинки на завязках и с кожаной подошвой. Все оказалось почти в меру. Монах все так же молча смотрел, как Ник одевается. Николас немного помялся, не зная что еще сказать, но в итоге просто поблагодарил его, и ушел. Брат Енох проводил его своим печальным взглядом. Идя к выходу Ник из любопытства заглянул в пару комнат, но не увидел ничего интересного: пустая столовая, и такая же пустая келья, однако он заметил лестницу, ведущую вниз, и запомнил, что в монастыре есть погреба.

За то время что он находился в здании, на улице практически ничего не изменилось: те же свиньи, скребущие двор, люди под навесом и несколько охранников на стенах. Поль так же сидел под навесом, а мужчина, чинивший дверь, видимо закончил и сейчас пил что-то прямо из горла кувшина. Ник направился к нему и, заметив, как Поль провожает его злым взглядом, ответил ему тем же, а потом еще и добавил неприличный жест. Один из мужчин, сидевших рядом с французом, засмеялся и толкнул его в плечо. Остальные заулыбались, а когда Поль огрызнулся в ответ, тоже начали смеяться. Отвернувшись от них Николас слегка усмехнулся: не нравился ему француз, и вообще все беды них, как ни крути. Когда Ник дошел до Хука, тот уже закончил пить, и стоял о чем то не громко разговаривая с высокой статной женщиной, с выбившимся из под крузелера рыжей прядью волос. Николас дождался пока они закончат свой разговор немного в отдалении, что бы не мешать: их десятник жестко отучал всех любителей послушать чужие разговоры, и парень на всякий случай решил поосторожничать, пока не разобрался что тут к чему. Хук был заметно ниже Отца-настоятеля или брата Еноха, но при этом казался еще больше из-за широких плеч. Мощные, развитые мышцы рук и спины, проглядывающие под рубахой, а также немного различная высота плеч, выдавала в нем человека, долгое время проведшего с луком в руках. Таких было довольно много среди английских солдат. Николас тоже умел стрелять из лука, но натянуть в полную силу мог далеко не каждый. Голова лучника была так же гладко выбрита, как и у отца настоятеля, а над живыми, веселыми глазами кустились рыжие брови. Его руки во время разговора раз за разом поднимались к лицу и подергивали волоски в короткой бородке. Женщина, говорившая с ним, была выше него почти на пол головы, и имела ладную, но плотно сбитую фигуру. Лицом они были похожи, и, учитывая рыжие волосы, Николас решил, что они родственники, скорее всего брат и сестра. Разговор закончился, и женщина ушла. Хук еще раз глотнул из кувшина и сам подошел к парню:

- Попомни мои слова, парень, ты конечно будешь скучать по своим родителям, но ни за что в жизни ты не захочешь иметь тут свою мать возле себя. Боже, эта женщина - ходячая совесть! - он снова подергал бородку.

Ник уже в какой-то мере устал удивляться, потому даже не стал спрашивать, действительно ли она - мать этого мужчины, но Хук все понял по взгляду и ответил:

- Да, она моя мать, чтоб ее черти забрали. Лучше пусть она им вторую плешь выедает, чем мне. Так чего тебе?

- Да я как бы с вами теперь, новенький, ну если там что Отец-настоятель решит. Отправил найти пока занятие до вечера.

- Значит новенький, ну давай знакомится, новенький. Я Хук, по крещению Иоанн, глава местной общины, чтоб ее перевернуло да прихлопнуло. А звать то тебя как, новенький? Давно тут? Кем был до всего этого?

- Ник, только есть же вроде какая-то проблемка с именами, нет? Я сын йомена, на земле работать могу, со скотиной обращаться, охочусь, немного. Но только на мелкую дичь и с разрешения Герцога, конечно, счету учен и письму немного. Сюда... попал три дня назад, когда шел в отряде из армии Генриха Шестого.

- Скотина эт хорошо. А то что солдат - совсем хорошо. Вот что, солдат, иди достань Матронку из-за барака и выкинь ее за ворота, она своими воплями уже все уши пролаяла. Сама она оттуда ни в жисть не вылезет, пока свиней в сарай не загонят. - сказав про сарай он кивнул на кучу жердей и досок, которые то ли были сараем в прошлом, то ли им еще только предстояло им стать - Вооот, а я пока придумаю чем тебя занять. И да, на святой землице-то можешь своим именем пользоваться. А вот как уйдешь отседа, так и забудь его. Там то только божьим именем пользоваться можно, его бесы не слышат. И чуть не забыл, смотрю вы с Полем не поладили, так ты на него не зверись, он тут единственный француз и все ждет, когда кто нить из земляков появится, наш язык ему надоел до печеночных колик. Вот и огорчился, что ты не из них. А за любую драку и вражду буду сечь обоих плетью без разбора. Все иди давай быстрее, вытаскивай животинку. А то она опять навалит под оконцем - мигом весь дом провоняет.