Токей Ито (Художник А. Громов)

Все мулы, запряженные в шесть повозок, бежали равномерной рысью. Колеса подскакивали на бездорожной, поросшей травой земле, верховые конвойные развертывались цепью и снова возвращались к фургонам. Топот копыт и скрип колес сливались в какую-то странную ночную музыку, подобие глухого барабанного боя. Кейт удивляло, как уверенно катятся повозки во тьме. Она сама когда-то научилась править лошадьми и потому втайне сомневалась, что это ночное путешествие пройдет гладко. Но мулы не спотыкались. Эти животные и люди, среди которых она сейчас пребывала, жили в совсем других условиях и развили в себе совсем другие способности, чем те, что требовались для жизни в городе или на возделанной земле. Кейт сильнее ощутила дыхание прерии. Она глубоко вдохнула ледяной воздух, плывущий над бесконечными, поросшими только жесткой травой равнинами плоскогорья.

Девушке было тесно в фургоне еще и потому, что один из тяжелых небольших ящиков, когда повозка стала подскакивать на ухабах, сдвинулся с места и начал ездить туда-сюда оттого, что удерживавшая его веревка развязалась. Кейт знала, что в этих ящиках: патроны для гарнизона пограничного поста, к которому направлялась колонна. Девушка попыталась самостоятельно привязать ящик, но ей, с ее слабыми руками, с такой работой было не справиться. К тому же Кейт мешала двигаться длинная и широкая юбка, которую она надела, следуя моде того времени. Еще более, чем за прошедшие дни путешествия, она ощутила, что отважилась проникнуть в какой-то новый мир, к встрече с которым не готова и в столкновении с которым обречена на неудачу. Ее саму не удивляло, что ей приснился кошмар. Слыша сквозь сон, как ящик с патронами с грохотом ездит по фургону, она невольно, бессознательно вспомнила об ужасном зрелище, представшем ей недавно, и во сне ей привиделся страшный, в боевой раскраске, индеец, который убивал ее ножом.

Девушке нестерпимо захотелось услышать успокаивающий человеческий голос. Она выбралась вперед, на козлы, сколоченные из одной простой доски, и потрясла за плечо конвойного:

– Том!

Ее знакомый повернул к ней голову; его седая борода выделялась в мерцании звезд:

– Да, мисс?

– Том, который час? И где мы, собственно?

– Пожалуй, часов десять вечера, маленькая мисс. А где мы? Уже недалеко от Найобрэры!

– Надеюсь, скоро доедем до форта!

– Завтра, мисс Кейт, завтра доберемся. Вы уж до того не подведите нас, продержитесь как-нибудь!

– Постараюсь, вы бы только ящики свои привязывали получше. Тогда бы я хоть выспаться смогла!

– Что, опять какой-то ящик отправился гулять? Ну уж я его приструню!

Том проскользнул в фургон и закрепил ящик.

– Вот так. Теперь сможете поспать. Выше голову! Вы добрая, достойная девушка.

– Разумеется, мне бы очень не хотелось, чтобы мой отец и мой жених за меня краснели.

– Одного хотения тут мало, тут еще и умение надобно.

Услышав это критическое замечание, Кейт задумалась, а что же она умеет, чему успела научиться. Она родилась на ферме в Миннесоте, мать ее рано умерла. Ферма сгорела во время великого индейского восстания тысяча восемьсот шестьдесят второго года, когда Кейт была еще совсем маленькой. Тогда же погибла и ее бабушка, и с тех пор Кейт жила у тети в городе. Вышивать, играть на пианино, писать любезные письма, благопристойно одеваться и день за днем угождать требовательной пожилой даме с ее прихотями и капризами, – вот чему Кейт пришлось научиться, живя в доме тети Бетти, однако все эти умения и навыки здесь, в прерии, не могли ей пригодиться. Впрочем, отец, которого в последние годы постоянно переводили с одного пограничного поста на другой, приезжая навестить ее, к ужасу тети Бетти, научил ее править лошадьми и стрелять. Хотя сейчас все это представлялось Кейт полезным, управлять четверкой она не умела, да к тому же ни разу в жизни не целилась в человека. Но стоило ли предаваться печальным размышлениям на сей счет? Она сама должна справиться с ситуацией, в которой оказалась по собственной воле. По правде говоря, она не раскаивалась в принятом решении. Жизнь у тети Бетти сделалась для нее невыносимой.

Послышался свист. Кучера натянули поводья, заскрипели тормоза, и длинная вереница фургонов остановилась. Во тьме раздался голос: офицер приказал устроить привал на полчаса. Кейт подумала и решила на это время выйти, чтобы поразмяться. Том помог ей выбраться из повозки, и, ощупью находя путь, держась за мулов и за фургон, что ехал впереди, она двинулась к голове колонны. В темноте она то и дело оступалась, попадая в лужи талой воды, и спотыкалась о кустики густой травы.

До нее донесся негромкий разговор мужчин, сидевших на земле. Рядом с ними стояли верховые лошади и, опустив головы, щипали траву.

– Эй! – крикнула девушка, несколько раздосадованная тем, что на нее не обратили внимания раньше.

– Кейт! – откликнулся юношеский голос, и с земли поднялся человек в форме.

Оба на ощупь двинулись навстречу друг другу, пока не схватились за руки. Девушка почувствовала, как ее ведут куда-то, пока не ощутила под ногами расстеленные на земле толстые попоны. Она села на эти покрывала.