Читаем Токийский декаданс полностью

Я родился на маленьком островке на западной стороне Кюсю. Понятно, что туда не долететь самолетом, поэтому приходится пользоваться поездом, автобусом и паромом, пересаживаясь с одного на другой. Автобус всегда шел от железнодорожной станции Сасэбо JR до парома в Хирадо. Его путь пролегал через рудники Китамацу у горы Ботаяма, и для меня автобус почему-то являлся символом моего родного края, хотя на поезд и паром я тратил больше времени, пока добирался домой. Я положил в основу сценария пару-тройку встреч и разговоров с людьми внутри этого автобуса. Мой сценарий понравился, и я снял тридцати восьми минутный фильм на шестнадцатимиллиметровой пленке. Мое черно-белое творение получило приз на студенческом фестивале кинопремьер, и мне поручили написать сценарий следующего моего фильма с бюджетом в двенадцать миллионов. Продолжая развивать мотив "Автобуса", я написал комедию "Ностальгия, ностальгия, ностальгия". В ней рассказывалось об обычном мужчине, который в школе играет в бейсбольной команде, но все время сидит на скамейке запасных. У него очень сильные плечи. Закончив промышленный колледж, он находит работу на верфях Сикоку, которая заключается в том, что он день-деньской машет молотом, сбивая остатки налипшего масла в бойлере. Он женится, у него рождается ребенок, и его мечта теперь — сыграть с сыном в мяч, когда тот подрастет. По-прежнему продолжая гордиться своими сильными плечами, он однажды тянет мышцы на плече и с горя напивается. Тут же его сбивает машина. Но к счастью нашего героя, сбивший его "мерседес" принадлежит владельцу верфей. Тело героя в ужасном состоянии, но происходит чудо, и он выживает. Более того, ему пришивают удивительную искусственную руку. Он пробует кидать мяч новой рукой и после долгих тренировок возрождает силу в плечах. Получив огромную компенсацию от владельца верфей, он возвращается на родину и не только радуется, играя с сыном в мяч, но и становится местной знаменитостью, профессиональным спортсменом, благодаря своей искусственной руке. Вот такая комедия с хеппи-эндом. "Ностальгия, ностальгия, ностальгия" завоевал второе место на Гонконгском кинофестивале и имел большой успех в Японии, Юго-Восточной Азии и Канаде. Благодаря малым затратам, прибыль была просто невероятной, и я купил себе леворульную машину и кирпичный дом площадью в двести квадратных метров с монтажной. А еще завел двух афганских борзых.

— Слушай, может отойдем от стереотипов? Может, галстук-бабочку? Это идеально для речи со сцены перед камерами.

У Волосатки красная помада. Она докуривает сигарету без фильтра до самого конца.

— Извините, а на какой прием вы собираетесь? В последнее время модно приходить на обычные приемы или вечеринки в строгом костюме. В Нью-Йорке, например, — пытается помочь услужливая продавщица, обнажая десны каждый раз, когда открывает рот.

— Это не вечеринка. Это премьера. Он, видите ли, режиссер и должен сегодня речь толкать. Он, блин, знаменитость у нас.

— Режиссер?! — продавщица прикрывает рот рукой и смотрит на меня. — Извините, а что за фильм?

Волосатка выпучивает глазам

– "Отель у водопада".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза