Токсичные тени

Это была эпитафия Кат-Ривер, ужасного памятника, воздвигнутого при его кончине. Мальчик с верёвкой на шее.

Хуже этого быть не могло.

Так было до тех пор, пока на его бескровном лице не появилась ухмылка, а на губах не сложилась улыбка, трепещущий предсмертный оскал.

Его тело начало танцевать.

Сначала просто дрожь, затем более плавное движение, руки и ноги безвольно шлёпались в какой-то жуткой имитации передвижения человека. Он был похож на какую-то ужасную марионетку, марионетку, которая болталась за шею, его конечности развевались, как будто он шёл по воздуху.

Бен стоял там, загипнотизированный этим последним заявлением о полном безумии.

Его мозг наполнился гремящим чёрным звуком, подобным взмаху огромных крыльев, словно птицы, летящие в его черепе. Это сводило с ума. И всё, о чём он мог думать, это то старое музыкальное видео Херби Хэнкока, в котором все моторизованные манекены и автоматы имитируют человеческие существа - ходят, пинают, поворачивают, вращаются. И вот кем было это существо: какая-то холодная, жужжащая машина, издевающаяся над маленьким мальчиком, со щелчками открывающихся и закрывающихся челюстей, качанием головы, стуком конечностей, искажённым сухим кваканьем, вырывающимся из его горла.

Нэнси начала трястись.

Она начала всхлипывать, потом хихикать, потом показалось и то, и другое.

Бен не хотел ничего, кроме как тихо сойти с ума, но сейчас было не время.

С огромным усилием он привёл ноги в движение. Он развернул жену за плечи, и её лицо, залитое жёлтым лунным светом, было безумно, затянутое в тугую маску из слёз и смеха. Это его напугало. Наверное, хуже всего, что он видел до сих пор.

Она ожила под его хваткой, борясь с ним, нанося удары, пытаясь поцарапать его лицо. Он ударил её, и она упала в его объятия. Он наполовину нёс, наполовину тащил её, гадая, сколько времени может пройти, пока верёвка на шее ребёнка не порвётся, и он не подойдёт, чтобы укусить что-то, кроме пустого воздуха.

- Всё будет в порядке, - услышал Бен, как он прошептал Нэнси, когда она полностью рухнула, и он подхватил её, унося прочь через улицу на квартал с включённым светом.

Он нашёл ряд высоких кустов и осторожно посадил её за ними.

Он сел рядом с ней, поглаживая её волосы.

Тогда она очнулась и зарыдала.

- Этого не может быть, Бен, не так ли? - спросила она. - Я знаю, что не может, я знаю, что я сумасшедшая. Я должна такой быть. Этот мальчик мёртв, но он всё ещё двигается, а эта женщина... Господи, Бен, я схожу с ума...

Он прижал её к себе, поцеловал в макушку.

- Ты не сумасшедшая, девочка. Этот город сумасшедший, но не ты.

Через некоторое время она успокоилась, и он испугался за неё.

Боялся, потому что она была жёсткой, напористой женщиной, которая ни от кого и ничего не терпела, а теперь она была слабой, избитой и хныкала, как маленькая девочка.

Вот что его напугало.

Она всегда была камнем, а теперь изнашивалась, рассыпаясь перед ним.

- Сэм и всё это... я не могу думать трезво. Я не знаю.

- Ш-ш-ш... Всё будет хорошо. Я вытащу тебя отсюда.

Затем они оба услышали, как что-то приближается по тротуару.

Сначала это было приглушённо и невнятно, но потом стало очевидно: шлепки босых ног. Многих ног.

Бен и Нэнси обнялись, набираясь сил.

Парад босых ног приходил и уходил, их хозяева, проходя мимо, издавали серию влажных, почти рептильных шипений. У Бена было это почти самоубийственное, безумное желание выглянуть из-за кустов и посмотреть, какие люди издают такие звуки.

Но он этого не сделал.

Он просто держал Нэнси и ждал.

Десять минут спустя они всё ещё держались друг за друга, ожидая того, что будет дальше, и ждать не пришлось долго. Это пришло через дорогу, из ряда тёмных домов. Бен почувствовал, как у него перехватило дыхание и задержалось там. Это был просто звук, но он вызвал в нём почти физический ужас.

Я не могу больше этого терпеть, о, Боже на Небесах, я не могу.

На другой стороне улицы он услышал пронзительное жуткое хихиканье.

Хихиканье маленькой девочки, безумное и омерзительное.

10.

- Всё, что я хочу делать, это жить, - сказала Лиза Табано лысому усатому мужчине, который отнёс её в церковь. - Я даже не хочу об этом знать... Я просто хочу жить.

Джонни Дэвис кивнул в темноте.

- Кажется, достаточно простая вещь, не так ли?

- Раньше я так думала, - сказала она усталым голосом.

- Я постараюсь вытащить тебя, но ничего не могу обещать.

- Спасибо. Тогда мы сможем вызвать полицию, армию, я не знаю. Власти. Кого-то главного. Может... может быть, мои мама и папа... может, они где-то живы?

- Может, они ушли, - сказал Джонни.

Она проигнорировала это.

- Мы выберемся, позовём копов, что угодно. Пусть разбираются.

Джонни негромко рассмеялся.

- О, ты наивна, не так ли? Ты не понимаешь? Ты даже не понимаешь, о чём идёт речь.

Лиза посмотрела на него.

- А ты?

Всё, что из него вышло, это был смех.

Она видела, как он качал головой, массируя челюсть (казалось, что он делал так, когда сталкивался с чем-то, что ему не нравилось).