Толя Шумов

Но Толя бежать и не думал. Он не спеша подошёл к кабине. Сидевший в ней перепуганный офицер распахнул дверь и направил на Толю автомат. Шумов спокойно показал рукой, что хочет курить. Офицер выплюнул ему окурок. Толя даже не нагнулся, он глянул на ноги офицера в новеньких сапогах. Они были закутаны соломой. Мгновенно сообразив, Толя обратился к офицеру:

— Вы же отморозите ноги!

Фашист ничего не понял. Тогда Толя показал на свои ноги, осторожно, чтобы не вывалились оставшиеся листовки, начал снимать валенки.

— Карашо! Карашо! — поняв, обрадованно закричал офицер. Толя подождал, пока фашист снимал свои сапоги и надевал валенки. Потом, показывая на свои ноги в носках, Толя кивнул на сапоги:

— Давай в обмен!

Фашист захохотал, грубо толкнул Толю в снег и захлопнул дверь. Надо было уходить. Толя сделал вид, что его обидели: плечи задрожали, он заплакал.

Довольный шофёр что-то кричал ему.

«Ничего, ничего, — думал Толя, — привезёшь листовочки, то-то будет».

Семь километров Шумов шёл по снегу. В отряд пришёл ночью. Обо всём, что видел и как снабдил фашиста партизанской литературой, Толя рассказал командиру.

Сведения о появлении новых видов танков были срочно переданы в Москву.

За дерзкую выходку с листовками Иван Николаевич поругал партизана. Это могло стоить жизни.

— Так нельзя рисковать, — говорил Назаров. — Нам каждый партизан дорог. Столько ещё дел предстоит. А ты…

Толя виновато косился на командира, но в глазах его играл озорной огонёк. Юный партизан видел, что Иван Николаевич доволен такой операцией.

Шумов ясно представлял себе, как фашист доставит листовки в свою часть и какой там будет переполох…

— Пусть знают, — горячился Толя, — что есть партизаны, всюду они. И не жить гадам на нашей земле!

— Ну, добре, партизан, добре! Получай новое задание. Поступаешь в распоряжение командира партизанского отряда Василия Фёдоровича Проскунина.

— Почему к Проскунину?

— Бойцы не спрашивают. Такое задание. Запрос на тебя пришёл. Сам бы не пустил тебя, да ты Проскунину нужен. Кстати, мать там увидишь. Небось соскучился?..

И вот Толя в отряде Проскунина.

Новое задание.

Евдокия Степановна, провожая, просит сына:

— Будь осторожен.

— Ну что ты, мама. Не беспокойся. Всё будет хорошо.

И он уходит с группой партизан минировать дороги, взрывать склады боеприпасов, выводить из строя телефонную связь…

С нетерпением каждый раз ждёт его возвращения мать, волнуется: «Вдруг не вернётся… Вдруг что-нибудь случится…»

* * *

30 ноября 1941 года Толя ушёл в разведку в село Осташёво, где он должен был встретиться с разведчицей Шурой Вороновой. Ночью он постучал в дом к Вишняковым.

— Кто здесь? — спросил за дверью Витя Вишняков.

— Я, — ответил знакомый голос.

— Шум, уходи, — сказал Витя. — Тебе нельзя быть в Осташёве, тебя ищет полицай Кириллин и целый отряд гестаповцев. У нас уже были.

— Витя, я не могу уйти, мне нужно переночевать.

— Толя, прошу для дела, уходи!

— Ладно, — соглашается Толя.

«Как быть? Уходить из села? Но задание?!»

Толя решил постучаться к Гордеевым. В сенях показалась мать Вовки Гордеева.

— Переночевать можно? Немцев нет?

Она пропустила Толю в сени.

— Вчера заходили полицаи, устроили попойку… Еле-еле убрались.

В избе пахло винным перегаром.

Женщина постелила Толе на печке. Спалось неспокойно. С улицы доносились выкрики немецких часовых, одиночные выстрелы…

Чуть рассвело, Толя ушёл из Осташёва.

Неожиданно на дороге показались сани. Когда сани приблизились, Толя увидел, что в них полицаи.

«Что делать? Бежать? — подумал Толя. — Убьют. По такому снегу не убежишь. До леса далеко»…

Сани остановились.

— Эй, ты! — крикнул один из них. — Ну-ка, подойди сюда!

Толя решил подойти.

— Куда идёшь?

— В деревню.

— Что ты там забыл?

— Я ищу мать.

— Привет, приятель, — Толя узнал голос полицая Кириллина, — садись, подвезём! Наконец-то сам пожаловал… — Кириллин пьяно рассмеялся. — Я за тобой уже месяц гонюсь. Устал ходить пешком? Садись! Садись, говорю!

Толя сел. Кириллин протянул ему вожжи и, усмехаясь, сказал: — Будь любезен, отвези сам себя в гестапо. А мы покараулим тебя.

* * *

За столом сидел тот офицер, у которого Толя выкрал полевую сумку и пистолет. От неожиданности Толя вздрогнул.

— А-а! Старые знакомые, — сказал немец, вставая из-за стола. — Я как раз хотел вернуть тебе небольшой должок.

Он ударил Толю кулаком наотмашь. Толя отлетел к двери, где его подхватили два здоровенных эсэсовца и швырнули обратно к столу.

Перед глазами Толи стоял туман, во рту появился солоноватый привкус крови. Как во сне доносились до него приторно-ласковые слова офицера:

— Ты нам всё расскажешь, и мы отпустим тебя…

Офицер кивнул стоящим у двери верзилам. На Толю обрушились удары. Он потерял сознание…

Когда это было? Давно-давно. Над селом появилась туча… Вокруг необыкновенно тихо… В саду сильно пахли цветы. Толя сидел у окна и ждал своих шмелей…

— Мама, как ты думаешь, прилетят мои шмели?

— Не знаю, Толя. Они могут спрятаться от дождя и в дупле…