Только для посвященных

Глеб понимал, что не сможет жить дальше. Вероятно, он чертовски слаб. На долю некоторых выпадает гораздо больше испытаний, и герои с достоинством справляются с ними, приходят к финишу победителями. Он не из их числа и не осилит дистанцию. Сойдет на половине пути. Пусть болельщики освистают неудавшегося чемпиона. Он закроет глаза, и ему станет уже все равно.

Однажды вечером Глеб вышел на балкон с твердым намерением шагнуть вниз. Выкурил пару сигарет, меланхолично взирая на темнеющую панораму города. Когда-то ему нравился этот вид. Когда-то у него была семья. Когда-то он боролся во имя любви. Господи, как же он устал. Он всегда был малодушным и трусливым. Что ж. Больше не будет. Глеб взялся за перила, чтобы перелезть через них и прыгнуть, но внезапно остановился. Идея, посетившая его, показалась такой странной и невероятной, что на миг он забыл о страданиях. Вернулся в комнату, сел в кресло и думал всю ночь и все утро. К обеду следующего дня идея окончательно оформилась, и решение созрело. Он поспешно набрал номер Джека.

– Скажи, – произнес Глеб осипшим от волнения голосом. – Ты уже осуществил свои планы?

Они встретились в тот же день. Иван долго не верил в серьезность озвученного другом намерения. Но тот настойчиво твердил свое, повторял снова и снова, как заученное заклинание, что существовать дальше не намерен. Самоубийство неизбежно. Но если Джек согласится на его предложение, то физическая смерть отодвинется на неопределенный срок.

– Глеб, я понимаю, у тебя горе. Сначала жена, потом брат… Но современная медицина давно придумала средства облегчить душевную боль. Пара таблеток в день помогут тебе пережить этот страшный период, – волнуясь, говорил Джек.

– Я не хочу переживать этот период. Не хочу. Эта игра мне больше неинтересна. Это ясно?

– Понимаю. Тебе тяжело и кажется, что смысл жизни утрачен. Но это временное явление. Я выпишу рецепт, и ты сегодня же примешь таблетки. Каждая последующая неделя будет легче предыдущей, – не сдавался товарищ.

Глеб устало вздохнул:

– Мне нечем гордиться. Я бездарно растратил свою жизнь. Дай мне шанс сделать хоть что-то хорошее, спасти хотя бы одного человека. Какая тебе разница, на ком проводить эксперимент? Вот он я, доброволец. Бери меня со всеми потрохами.

– Ты мой друг!

– Вот и поступи по-дружески! Сотри мне чертову память, я не желаю помнить ни об одной секунде своего прошлого!

Глеб знал, что Джек согласится. И вовсе не из-за того, что ему не оставили выбора. (К чему лукавить – выбор есть всегда.) А из-за того, что психотерапевт Иван Кравцов сам этого хотел. Только слепой не заметил бы, как загорелись его глаза, едва друг раскрыл рот. Разум заставлял его придумывать все новые и новые логические доводы против реализации страшной затеи. Но глубоко в сердце Джек согласился сразу и безоговорочно. Странно, раньше Глеб не видел в приятеле этого нездорового внутреннего противоречия. Не могло же оно появиться только теперь. Должно быть, когда балансируешь на грани безумия, становишься проницательнее и улавливаешь то, что обычно скрыто.

Они разговаривали несколько часов. Беседа не тяготила Глеба, – он понимал, что дискуссия закончится в его пользу. А если для успокоения совести Джеку нужно выдержать определенное время, – пожалуйста. Часом раньше, часом позже…

В дверь постучали. Пожилая женщина в униформе заглянула в комнату и приветливо улыбнулась:

– Уборка номера.

– Спасибо, позже. Постельное белье можете оставить.

Горничная кивнула, положила аккуратную стопку на тумбочку и вышла.

Глеб переехал в гостиницу пару дней назад. Квартиру и машину продал, половину денег перевел Юркиной жене, половину Гале. Себе оставил немного. Чтобы было с чем начать новую жизнь.

Джек сказал, что при наибольшей успешности эксперимента внушенная амнезия продержится не больше пары месяцев. С учетом того, что гипнолог будет периодически поддерживать внушение. Это было не совсем то, чего желал Глеб. Он допытывался, есть ли дополнительные способы продлить амнезию. Товарищ сперва отнекивался, но затем признался, что знаком с рядом агрессивных психохимических практик. О них предпочитают умалчивать, но факт их существования отрицать глупо. Эффективность подобных воздействий очень высока. Благодаря сочетанию гипноза, психотропных препаратов и словесного кодирования можно добиться многолетней амнезии.

– Мне это подходит, – согласился Глеб.

Несколько минут Джек нервно ходил по кабинету из угла в угол. Остановился и пристально посмотрел на друга.

– Я не могу сделать этого с тобой.

– Можешь.

– Ты, наверное, не до конца понимаешь, о каких способах я говорю.

– Понимаю, не идиот. Но если тебе так будет спокойнее, расскажи примерную схему. Я под ней подпишусь, – Глеб сложил руки на груди и вопросительно уставился на Джека. Тот сжал-разжал кулаки, справляясь с напряжением, и без интонаций произнес: