Только когда я смеюсь

Она прижалась ко мне. Она была испугана, как и Боб. Иногда мне приходит в голову, что они могут умереть с голоду, если я вовремя не ударю в гонг к обеду.

– Я люблю тебя, Сайлас, – сказала Лиз.

– И я люблю тебя, гусеничка.

– Ты бы мог прожить без меня? – прошептала она.

– Ты прекрасно знаешь, что нет, – ответил я и почувствовал, как она еще сильнее прижалась ко мне и облегченно вздохнула.

– Сколько у нас осталось денег?

– Пять тысяч шестьсот шестьдесят четыре фунта восемьдесят шиллингов и четыре пенса, – сказал я.

– И нужно заплатить за коттедж.

– Есть еще три машины и эта чертова куча лома, – добавил я. – Но мы и близко не получим того, что заплатили.

– Тебе никогда не бывает страшно, Сайлас?

– Иногда бывает.

– Ты умеешь это скрывать.

– Да, умею, – сказал я. – Ты просто не знаешь этих признаков.

– А что это за признаки?

– Один из них – это когда я отказываюсь отвечать на вопросы.

– Но сейчас ведь тебе не страшно. Ну, не очень страшно.

– Не теряй чувства меры, – прервал я. – Мы находимся в роскошном номере в «Честере». И нам только нужно нажать кнопку, как будут поданы еда и питье и нас по-всякому обслужат. У нас на счету в банке больше денег, чем некоторые семьи зарабатывают за всю жизнь. Не теряй чувства меры.

– Наверное, это и есть храбрость – не терять чувства меры.

– В чем-то ты права.

– Не бросай меня, Сайлас.

– Так вот какого ты обо мне мнения? Мы чуть только оступились, а ты думаешь, что настал конец света. Чего это я брошу тебя? – спросил я. – Ты нужна мне больше, чем я тебе. Кто заменит тебя? Ты мне только скажи, и я, может быть, подумаю о том, чтобы бросить тебя. – Я сжал ее руку и притянул к себе.

– Не надо шутить, – сказала она. – Ты можешь найти себе массу девушек, которые могут делать то, что делаю я. Массу.

– Ну, ну, детка, – успокаивал я.

Я знал, что ее нужно уговорить. Я прижал девушку к себе, и мы долго стояли, не говоря ни слова. С Парк Лейн доносился гул вечернего транспорта. Парк был укутан туманом, но по-настоящему большие деревья могли не беспокоиться: им было видно все сверху. Я нарушил молчание:

– Ты считаешь меня какой-то машиной. Ты думаешь, что я не способен на человеческие чувства: любовь, страх, боль или голод – только потому, что стараюсь не показывать их. Но меня пожирают страх и боль, и я так люблю тебя, что, просыпаясь по утрам, я боюсь открыть глаза и не увидеть тебя. Когда ты идешь за покупками в магазин, я хочу быть рядом, чтобы тебя не сбил автобус. Ты разговариваешь с другим мужчиной, и я уже знаю, что потерял тебя. Когда ты смотришь на меня, мне кажется, будто ты видишь перед собой морщинистого старика, который до смерти боится остаться один.

– Нет, – возразила Лиз. – Нет. – Она поцеловала меня и обняла так крепко, будто хотела остаться возле меня навсегда.

Глава 11 Лиз

Вначале Сайлас очень беспокоился о Бобе. И я тоже. Я и не переставала волноваться, но, в конце концов, Боб пострадал, спасая собственную шкуру, а не совершая подвиг, поэтому я сочла, что могу быть избавлена от бдения возле его постели, когда он распивал кока-колу и оплакивал себя.

Происшествие в посольстве расстроило Сайласа лишь постольку, поскольку все это разволновало меня. Не то чтобы я поощряла его пожалеть себя – наоборот, я делала все, что могла, чтобы помочь ему взять себя в руки. После того как мы убаюкали Боба, Сайлас на цыпочках пошел ко мне.

– Расскажи мне, что случилось, Сайлас, – сказала я.

И он подробно рассказал, как они с Бобом прокладывали себе дорогу из посольства, как у Боба сдали вдруг нервы и на полпути он решил рвануть.

– И так бы все обошлось, – заявил Сайлас.

Я обняла его утешительным жестом.

– Конечно, обошлось бы.

– Я люблю тебя, гусеничка, – сказал Сайлас. – Я без тебя жить не могу.

– Можешь, – возразила я.

Он повис на мне, будто я была обломком в океане, а он потерпевшим крушение. Какое-то время мы стояли молча. Наконец я спросила:

– И сколько у нас осталось денег?

Сайлас ответил:

– Пять тысяч шестьсот шестьдесят четыре фунта восемьдесят шиллингов и четыре пенса.

– А аренда коттеджа, да у нас есть еще две машины и этот металлолом. Ты что, забыл?

– Извини. Об этом я забыл.

– Не бойся, Сайлас, – уговаривала я.

– Всем когда-нибудь становится страшно, – ответил он.

– Постарайся не подавать виду. Нам нужно быть в лучшей форме. В любой момент кто-то может задать вопрос.

– Ну а я могу отказаться отвечать, – со злостью отрезал Сайлас.

– И это будет верный признак, – прокомментировала я.

– Ну их к черту, – отмахнулся он. – Мне нужно немного отдохнуть в гостинице, не бери в голову, у нас достаточно денег, чтобы немного отдохнуть, это точно.

– В зависимости от того, что называть отдыхом, – возразила я. – Не можем же мы прерваться на три месяца, как ты планировал, когда деньги были уже почти у нас в кармане.

– Не теряй чувства меры, – посоветовал Сайлас. – Я отвечаю за храбрость, а твоя задача – сохранять чувство меры.

– Как скажешь, – согласилась я.

– Может, мне оставить тебя, – рассуждал Сайлас. – Наверное, так будет лучше для нас обоих.

В ожидании ответа он внимательно следит за выражением моего лица.